Я стала кусать губы, нахмурив брови. На мгновение прикрыла ладонями грудь, плотно прижимая их к ней.
— Понимаю, ты боишься, и это нормально, но всегда помни, что поставлено на карту.
Моя работа, новая счастливая жизнь в Карибской бухте. Бейкер использовал шантаж. В этом отношении он был настоящим ублюдком. И действовало эффективно.
Я перевернулась на живот, нехотя вытянула руки по матрасу.
— Выше, подойди и сядь на пятки.
Я так и сделала, расположившись лицом к изголовью, в ожидании, положила руки на бёдра.
— Отлично, — оценил он, открывая наручники. Он надел кожаные браслеты на мои запястья, затянув ремешок до последнего отверстия. — Какие тонкие, — прокомментировал, заставив меня заподозрить, что он затянул бы ещё туже, если бы мог.
К счастью, это оказалось невозможным: я уже чувствовала, как мягкая внутренняя подкладка прилегает к коже, не оставляя ни миллиметра для свободного вращения. Кроме того, матрас сдавливал цепь, не позволяя двигаться.
Желая убрать волосы с лица, я машинально поднесла руки к лицу, сильно потянув за цепь, которая удерживала запястья на кровати. Я старалась потянуть обдуманно и наблюдала за своими захваченными руками, осознавая свою растущую уязвимость. Чем дольше я оставалась в этом бунгало, тем тяжелее мне становилось.
Мистер Бейкер сидел, прислонившись к изголовью кровати, и изучал мою реакцию, словно я и правда была котёнком, пробующим новый поводок.
— Если тебе есть что сказать, говори сейчас. — Он взял с прикроватной тумбочки носовой платок.
— Скажи сейчас или заткнись навсегда? — язвительно ответила я, тщетно пытаясь сдвинуть наручники на запястьях.
— Не драматизируй. Минут на двадцать... или даже на тридцать, зависит от обстоятельств.
Я не хотела знать, о чём он. Я не хотела больше ничего знать.
— Но потом ты их снимешь?
Он нахмурился и постучал кончиком пальца по губам, как будто размышляя.
— Как бы мне ни хотелось оставить тебя привязанной к моей кровати до конца дней, проведённых в Caribbean Bay, боюсь, у меня могут возникнуть серьёзные проблемы с законом.
Я нервно улыбнулась, хлопая ресницами из-под копны волос.
— Даже если бы я сама попросила?
Он с развязностью плута развернул то, что, как я поняла, было слишком велико для простого носового платка.
— Не искушай меня, если не хочешь, чтобы я воспринял эту идею всерьёз. И закрой этот маленький ротик, опасный для нас обоих.
Он взял за подбородок, заставив меня открыть рот, чтобы засунуть между моих губ кляп. Завязал на затылке узел, позаботившись о том, чтобы оставить несколько локонов свободными.
Я сглотнула, испытывая дискомфорт и от инородного тела, которое деформировало мои губы, раздражая язык, и от сдавленных запястий. Зависимая от Бейкера во всех отношениях, я начала испытывать к нему истинное благоговение, внимательно следя за его движениями.
Его член, достигший пика возбуждения в момент нашей борьбы, немного ослаб, наклонился вправо, но всё ещё оставался эрегированным.
Я опешила, когда он схватил меня за лодыжки и потянул назад, отчего я растянулась на животе, оказавшись между ним и наручниками. Сердце учащённо забилось.
— На четвереньки, — приказал Бейкер, поднимаясь на колени рядом со мной.
Я выполнила приказ, придвигаясь ближе к изголовью кровати.
— Ты восхитительна. — Его комментарий вызвал у меня чувство гордости и тревоги. — И ещё прекраснее, когда подчиняешься, как покорная, жаждущая собачонка.
В этот момент я такой и была: его собачкой на коленях, его котёнком, его малышкой — кем бы он ни хотел меня видеть.
Думала, он возьмёт меня сзади. В глубине души я не могла дождаться, когда это произойдёт, страстно желая почувствовать горячность, с которой этот впечатляющий член раскроет меня. Но Бейкер так и остался стоять на коленях сбоку от меня.
Раздался гулкий хлопок, и по правой ягодице сразу разлилось тепло.
— Это тебе за то, что шпионила за мной, прячась за кустом.
От неожиданности я вздрогнула. Голова откинулась назад, я повернула шею, наблюдая за его действиями.
— Не удивляйся, я тебя предупреждал, — усмехнулся он, давая понять, что имел в виду, говоря о «наказании», и что я вот-вот получу сполна.
«В конце концов, я это заслужила», — сказала я себе.
«Так что буду вести себя хорошо, как и обещала. Не то чтобы у меня было много других альтернатив».
Последовал второй, более сильный шлепок.
— Это за «Май Тай», который ты заставила меня выпить.
Я прищурилась, не в силах поднести руки к ягодицам, чтобы погладить и смягчить эффект. Я вообще не заставляла его ничего пить, хотя чувствовала, что заслужила и это, просто потому, что он сам так решил. Жар перешёл в жжение, но я держалась.
«Сейчас пройдёт, Кэсси».
«Всё пройдёт», — повторяла я про себя.
На третий раз я напрягла ягодицы и все остальные мышцы, застонав в носовой платок.
— Это тебе за то, что отказалась от меня тем же вечером после того, как спровоцировала. — Левой рукой мистер Бейкер погладил меня по пояснице и вниз по позвоночнику. Лёгкое, щекочущее прикосновение, в отличие от шлепков, которые отвешивала его правая рука.
Приласканная, я только начала расслабляться, как он снова ударил меня наотмашь по уже ноющей ягодице.
Я тихо вскрикнула и подалась вперёд, ударившись макушкой об изголовье кровати.
— Это за то, что вломилась в мой номер и рылась в моих вещах без разрешения.
Я опустила зад, чтобы уклониться, прижавшись к изголовью кровати, как привязанный зверёк, который никуда не может убежать. Я даже не представляла, что шлепок по заднице может быть таким. Было больнее, чем я думала, вспышки боли продолжались несколько секунд после удара.
Его левая рука поднялась по позвоночнику к затылку, пальцы впились мне в волосы. Он вцепился в них когтями, откинув мою голову назад.
— Вернись в исходное положение. Подними свою задницу, я ещё не закончил. — Он потянул, посылая мурашки по коже головы. — Ты бы предпочла, чтобы я пошёл к управляющему? Если хочешь, ещё не поздно, — повторил он предупреждение.
— Ееет…, — я промычала сквозь ткань искалеченное «нет».
— Я делаю всё возможное, чтобы избавить тебя от унижения перед коллегами и увольнения. Так что давай уточним: ты правда хочешь, чтобы я всё уладил здесь и сейчас, не вовлекая других людей?
Я прикусила кляп, покорно закрыв глаза.
— …Ааа.
Всё что угодно, лишь бы ничто не вышло за пределы этого номера. Особенно я.
— Ты уверена?
— …Ааа!
— Рад, что мы согласны, детка. — Интонация стала чопорной, словно он делал мне одолжение. — Давай, тогда закончим с этим, и я смогу дать тебе весь член, за которым ты пришла.
Я теряла рассудок, когда он так говорил, будто сумасшедший садист, в то время как на самом деле Бейкер был очень здравомыслящим мужчиной, который наслаждался сексуальной игрой с тонким намёком на извращение. Именно это, пожалуй, даже больше, чем другие ограничения, заставило меня снова встать на четвереньки. Я не просто подчинилась его шантажу, чтобы сохранить работу: я желала того, что происходило, хотела, чтобы он довёл дело до конца, заставил меня почувствовать всё, на что был способен. Мне оставалось только выдержать, преодолеть свой страх и перестать пользоваться головой.
— Да, вот так. — Бейкер положил ладонь на мою разгорячённую ягодицу. Он погладил половинки и провёл двумя пальцами по интимной коже щели. — Раздвинь ноги шире. Он добрался до клитора и стал медленно его мастурбировать. Но я не могла отдаться этим ласкам, оставаясь в напряжении в ожидании нового шлепка, который обрушился на меня внезапно, а за ним последовали четыре других. Их жёсткость шла по нарастающей.
Я покачнулась, натянув цепи, но желания сбежать уже не было.
— Прости, детка, мне пришлось начать всё сначала и быстро наверстать упущенное. Ты видела, что ты заставила меня сделать? Пришлось даже добавить за то, что перебила меня. — Мой каратель крепко держал меня за волосы, моё горло вытянулось настолько, что мне было трудно сглотнуть. — Советую тебе больше не перебивать меня. Я говорю это для твоего же блага, детка, а не ради себя.
Откинув голову назад, вытянув шею, я выгнула спину дугой, оставив задницу высоко поднятой, беззащитной перед его тиранией.