– Подержите, – сказала Лисица, протягивая Жорику клизму. – Надо смочить его губы водой.
Жорик машинально схватил клизму и, с трудом сгоняя с лица выражение гадливости, стал с умилением рассматривать судно, стоящее у его ног.
– Пить!! – взмолился Пилот, выплевывая вату.
– Несчастный! – всхлипнула Лисица. – Он постоянно просит пить. Вчера весь вечер, потом всю ночь и все сегодняшнее утро. У меня сердце разрывается!
– Может, в самом деле посмотреть в погребе? – умоляя взглядом, спросил Жорик.
– У меня душа вся изранена! – будто не услышав слов Жорика, произнесла Лисица и расстегнула верхнюю пуговицу халата, как бы желая наглядно подтвердить свои слова. – Там уже не душа, а строганина! Я уже не могу терпеть! Видит бог, не могу! Это выше моих сил! Я дам ему пить! Пусть! Пусть мне будет хуже!
С этими словами она выхватила из рук Жорика клизму и спустила все ее содержимое в стакан.
– Пей, папуля! – воскликнула она, всем своим видом выражая готовность к самопожертвованию, и протянула Пилоту стакан.
Жорик понял, что его сейчас вырвет. Он поспешно отвернулся, вскочил с кровати и машинально потянулся к галстуку, чтобы его ослабить.
– Как у вас душно, однако, – пробормотал он.
– Врач запретил открывать окна, – ответила Лисица и взглянула на часы. – Ой, уже половина двенадцатого? Я сожалею, но вам придется немного подождать. Подошло время процедур. Надеюсь, вы не очень торопитесь?
– Совсем не тороплюсь, – заверил Жорик.
– Тогда присаживайтесь, – предложила Лисица и кивнула на кресло, стоявшее по другую сторону дивана.
– Я лучше подожду в холле! – выкрикнул Жорик, быстро выходя из спальни. – Зачем вас стеснять?
Он даже двери закрыл за собой и, подойдя к окну, вытер взмокший лоб подолом халата.
Тут Лисица выглянула из спальни и махнула рукой Гере:
– Помоги, пожалуйста! Его надо подержать на руках!
Жорик отошел еще дальше от спальни и ближе придвинулся к окну, чтобы не видеть ничего, кроме млеющего под жарким солнцем города и моря, покрытого перышками волн. Охранники встали по обе стороны от него. В холле повисла тягостная тишина.
Глава 20
Постаревший Фантомас
Гера зашел в спальню. Лисица сразу же закрыла за ним дверь и прижала палец к губам.
– Ты что все время хрюкал и кланялся, как евнух у замочной скважины? – зашипела она.
– А ты не могла мне подобрать приличные ботинки? – ринулся в контратаку Гера.
– При чем здесь ботинки? Вести себя надо достойно, как полагается адвокату, пусть ты даже в лаптях!
– Эй, молодежь! Нашли время в любви признаваться! – шикнул Пилот и перевел взгляд на дочь. – Документы взяла?
Он вылез из кровати и торопливо натянул поверх бинтов футболку. Лисица подошла к нему.
– Вот пластиковая карточка с кодом, – сказала она, вынимая из кармана халата документы Жорика. – Вот пропуск в банк. А это ключ от сейфа.
– Ксерокопии долларов где?
– Уже в лимузине. Под передним сиденьем.
– Я грабить банк не буду! – поставил жесткое условие Гера и убрал руки за спину, словно ему уже предлагали долю.
– Хороший парень, – сказал Пилот Лисице, заталкивая в карман спортивных брюк документы и ключ. – У него высокая нравственная позиция. Он знает, что грабить банк – плохо… Сейчас этого почти никто не знает. А он знает. И потому нравится мне все больше и больше.
– Мне тоже, – ответила Лисица, целуя Геру в щеку. – Милый! Не надо грабить банк. Даже ради меня не надо. Ты просто отвези папу туда и обратно.
– А ты?
– А я буду развлекать гостей.
– За мной! – скомандовал Пилот.
Он открыл окно, перелез через подоконник и встал на ступеньку лестницы, приставленной к стене.
Гера следил за ним и хмурился.
– Вы хотите его обмануть, – сказал он. – Подсунуть ксерокопии долларов.
– Ошибаешься, – ответила Лисица. – Мы подсунем ему самые настоящие доллары.
– Все равно вы что-то химичите. Мне противно этим заниматься.
– Значит, и я тебе противна?.. Почему же ты меня так крепко целовал и полночи признавался в любви?
Гере стало стыдно за то, что он признавался в любви так долго, но уйти было некуда, кроме как в окно.
– Имей в виду, – сказал он, перелезая через подоконник. – Это в последний раз.
– Я буду тебя очень ждать, – сказала Лисица. – С трепетом и страстью. Как Степашка Хрюшу.
– Ох, – покачал головой Гера, спускаясь вниз. – Какая же ты хитрая!
Пилот уже сидел на заднем сиденье лимузина и надевал смокинг.
– Сейчас сразу сворачивай направо, чтобы под нашими окнами не светиться, – сказал он, когда Гера сел за руль. – Оттуда выезжай на бульвар Героев…
Гера никогда не водил такую роскошную машину. Между ней и Скунсом была бездна, космос.
– Здесь нет рычага передач. Автомат, – сказал Пилот, застегивая пуговицы на рубашке и глядя на то, как Гера в поисках рычага лезет под сиденье.
«Бог свидетель, – подумал Гера, осторожно трогаясь с места. – Это в последний раз! Принесу Климу видеокамеру и выброшу Лисицу из головы. Раз и навсегда. Вовек! Вернусь на свою тарзанку и попытаюсь помириться с Викой».
Он выехал на бульвар Героев, остановился на светофоре, кинул взгляд в зеркало заднего вида и чуть не заорал от ужаса. На заднем сиденье сидел какой-то урод, монстр, серийный убийца, вампир или, скорее всего, марсианин. И это чудовище бережно разглаживало морщины на лице, что делало его все более похожим на человека.
– Как я? – спросил Пилот.
– Ужасно, – признался Гера.
– На Жорика похож?
– На постаревшего Фантомаса вы похожи.
– Сейчас нос разглажу… Маска, понимаешь, слишком прилипает к коже…
Пилот, вооружившись зеркальцем от пудреницы, занялся своим образом, а Гера поехал дальше. На пересечении с Лермонтовской ему было приказано свернуть налево, а затем заехать в арку.
– Остановись! – сказал Пилот.
Гера почувствовал, что на плечо ему что-то легло. Он скосил глаза и увидел сверток.
– Возьми это с собой. Только спрячь под рубашку.
– Бомба? – предположил Гера, намереваясь снова поставить на обсуждение вопрос о своем неучастии в преступной авантюре.
– Нет, не бомба, – ответил Пилот, разглаживая последние морщины на лбу и скулах. – А теперь я похож на Жорика?
Гера повернулся к Пилоту.
– В принципе, да. Только когда вы говорите, у вас на носу складки появляются.
– Значит, буду мычать, не раскрывая рта. Пошли!
Гера нарочно медлил, выходя из машины, и когда Пилот повернулся к нему спиной, заглянул в пакет. «Баксы?» – подумал он, увидев ровные пачки, перетянутые резинкой, но тотчас засомневался. Вытащил одну, поднес к глазам и хмыкнул: «Дешевка! На цветном принтере откатали!»
Он затолкал пакет под рубашку и поспешил за Пилотом.
Глава 21
Не отгадал!
Гера испытывал странное чувство, когда шел рядом с Пилотом, изредка поглядывая на его искусственное лицо. Он понимал, что это сродни розыгрышу, вместе с тем где-то в глубине его души пульсировал мистический страх, и по спине толпами скакали мурашки. Если бы Гера не знал, что на лице Пилота всего лишь подкрашенная силиконовая маска, он бы подумал, что рядом идет одутловатый, болезненный человек со статичным, неестественно блестящим, будто вымазанным в гусином жире, лицом.
– Ты, главное, не суетись, – едва разжимая губы, сказал Пилот, когда они подошли к дверям «Югобанка». – И почаще смотри на меня. Я дам знать, что делать.
– Когда я смотрю на вас, мне хочется забраться в канализационный люк, – откровенно сказал Гера.
Пилот широким жестом распахнул тяжелую дверь с бронированными стеклами и первым зашел в помещение банка. Гера чуть задержался в дверях и отстал, чтобы служителям банка трудно было сказать однозначно: эти два человека пришли вместе или же каждый сам по себе.
Уверенно, будто это был его дом, Пилот прошел к кассовому окошку с надписью «Финансовые операции», просунул туда пропуск и пластиковую карточку. Операционист пытливо, словно пограничник, посмотрел на Пилота и ввел данные с карточки в компьютер. На мониторе появилось изображение физиономии Жорика. Не найдя никаких принципиальных отличий между изображением на мониторе и силиконовой маской, операционист поинтересовался: