И в конце концов Адриан понял, что все. Он полностью был внутри его Леди. Ноготки все ещё скребли его кожу, но уже не так сильно. Складка между её бровей начинала разглаживаться.
— Мари, все хорошо?
— Да, продолжай.
Агрест, закусив нижнюю губу, полностью вышел из девушки и плавно вошёл, чувствуя, как низ живота адски тянет, желая большего. Мари охнула от полной заполненности и почувствовала, как напряжённо замер Нуар.
— Не останавливайся, котик.
Адриан испустил неровный вздох и, впившись в ее губы настойчивым поцелуем, продолжил медленные толчки. Когда Маринетт начала протяжно стонать и подаваться навстречу размеренным толчкам Кота, она не поняла. Просто в один момент импульс наслаждения пронзил её нутро и девушка начала сама подмахивать бёдрами, лишь почувствовав больше удовольствия.
Дико хотелось открыть глаза и посмотреть, насколько сосредоточен сейчас Кот, пытаясь двигаться нежно и размеренно. С каким диким огнём в глазах он смотрит на неё, желая большего. Как кусает губы до крови, пытаясь не сделать ничего грубого. Но хотелось большего.
— Нуар, — простонала Мари, — я хочу… сильнее и быстрее, пожалуйста.
Как котяра расплылся в довольной ухмылке, Дюпен-Чен почувствовала даже кожей.
— Все что пожелает моя Леди.
И это было именно то, в чем Маринетт отчаянно нуждалась. Его толчки стали сильнее и глубже, ритм движений то ускорялся, то замедлялся, будто издеваясь над девушкой и заставляя ее просить о большем.
— В тебе так хорошо, — прошептал Нуар, с огнём в глазах смотря на то, как Маринетт в отчаянии пытается заглушить собственные крики, дабы не привлечь внимания родителей.
— Нуар…
— Да, моя Принцесса?
— Это потрясающе.
— О, да.
И Кот опустил свои пальцы на ее клитор, подводя к некой грани, которая ощущалась всем существом.
Было хорошо. Слишком великолепно.
Нуар врывался в неё на грани грубости и дикого желания. Толчки стали беспорядочными, а его пальцы, порхающие по клитору, слишком настойчивыми. Адриан знал, что долго не продержится, но так облажаться и кончить раньше его дамы он не мог.
— Давай, моя Леди, пожалуйста, — толчки ещё глубже, губы чуть кусают ключицу, — кончи для меня.
И Маринетт сорвалась в бездонную пропасть, распахивая глаза, которые резанули светом и знакомым лицом. Адриан, чувствуя как уносится за пределы реальности Мари, сорвался сам, отчаянно рыча и жмуря глаза от наслаждения.
А Дюпен-Чен сначала думая, что ей почудилось в пучинах оргазма знакомая светлая макушка и зеленые глаза, медленно отходила, падая в реальность и замирая.
Прямо перед ней, с зажмуренными от удовольствия глазами, ещё более растрёпанный от её пальцев шевелюрой и накаченным телом был Адриан Агрест.
Самый настоящий Адриан, твою мать, Агрест, который отходил после оргазмического секса с ней, а ещё, ах да, он был чертовым Котом Нуаром.
Маринетт показалось, что ее закоротило.
— Офи-и-игеть.
Неожиданное протянутое слово заставило Адриана раскрыть глаза и уставиться в лазурные глаза, в полнейшем шоке изучающем его.
—П-привет, — неуверенно начал Адриан, понимая, как глупо звучит.
— Ага. — все ещё ошарашено кивнула Маринетт.
Агрест стушевался. Весь его запал, который двигал им с того момента, как он ощутил её запах, стал медленно сходить на нет, а неприятное чувство расползалось по организму. «Вот сейчас она скажет, что это было ошибкой, ведь она занималась сексом с одним из своих друзей!».
Адриан, ещё раз оглядев её реакцию на него, глубоко вздохнул и поднялся с кровати. Стянул презерватив с уже опускающегося члена и кинул в недалеко стоящую мусорку. Начал одеваться, покорно опустив голову и ожидая скверных слов в его адрес: «Как ты мог это допустить?! Мы же были друзьями! Да ещё и напарниками! Ты все испортил!».
Тень прошлась по его лицу, когда он ощутил, как дыра, размером с бесконечность, образуется на месте сердца. Только несколько минут назад он был дико счастлив, а теперь… Это конец.
— Плагг! — негромко позвал парень, вставая спиной к девушке и собираясь трансформироваться и в ближайшие дни не попадаться на глаза его Леди, исключая случаев с акумами.
«Ты все испортил, Агрест! Что на тебя нашло? Какая-то дурацкая связь основанная на запахе и соулмейтах? Надо было слать её к черту! Теперь ничего никогда не будет прежним!».
Он услышал шелестение тканью там, где была Маринетт и обессилено склонил голову. Казалось, что ее поцелуи навсегда останутся на его коже.
— Как только Плагг найдётся, я сразу же уйду. Понимаю, ты не хочешь меня видеть и…
— Что? Адриан, нет. Нет-нет-нет.
Быстрые шаги по ковру и перед Агрестом появляется Маринет, обёрнутая в розовый плед. «Пресвятая Акума, она выглядит, словно богиня!».
Ее глаза блестели как два сапфира, а все ещё влажные растрепанные волосы обрамляющие девичье лицо, делали ее похожей на нимфу.
— Ты хочешь, чтобы я ушёл?
— С чего ты это взял? — нахмурилась Мари, касаясь своей ладонью его щеки.
— Но я ведь все испортил.
Дюпен-Чен закатила глаза, становясь похожей на ЛедиБаг, когда та отчитывала Кота за глупую выходку, и улыбнулась, аккуратно приподнимая уголки губ.
— Послушай меня, — начала Маринетт, прижимаясь к нему всем телом, — мы с тобой вдвоем сделали это и вдвоём ответственны за дальнейшее развитие событий. Твоей вины тут столько же, сколько и моей. Конечно, мне понадобится некоторое время, чтобы привыкнуть, что мой глупый напарник с накладными ушами это любовь всей моей жизни, а по совместительству, и друг Адриан Агрест, но…
— Что ты сказала? Любовь всей твоей жизни? — удивленно спросил Агрест, смешно хлопая большими глазами.
— Ну, вспоминая все твои дебильные каламбуры, можно ещё и поспорить на этот счёт, но знаешь… я хочу посмотреть, что у нас будет дальше. А ты? — с искренней надеждой в голосе спросила Маринетт, почти гипнотизируя взглядом Адриана.
— Я мечтаю об этом уже долгое время, моя Леди.
От сердца обоих отлегло. Душа снова была готова петь и плясать, радуясь восстановленному равновесию.
Маринетт, немного обдумав ситуацию, не знала, куда себя деть от счастья, глядя на Адриана Агреста в ее объятиях.
— Ну вот и замечательно, — улыбнулась Маринетт, — а теперь поцелуй меня, Кот-Адриан.
— С удовольствием, моя Леди-Маринетт, — промурлыкал Агрест, склоняя голову к девушке.
Теперь он мог спокойно дышать, без разъедающей легкие кислоты. Она хотела быть с ним. В любом обличии. И это было самым главным подарком на всём белом свете.
— А также, в тумбочке ещё лежат презервативы, — в самые губы прошептала Маринетт.
— Не волнуйся. Скоро придётся пополнять твои запасы, — томно прохрипел Адриан, сплетаясь с девушкой в волнительном поцелуе.