— Глянь-ка, да это же наши умники! — громко обратился он к Костику, следовавшему за ним как тень. — Никак решили покататься за чужой счет? И как долго думаете продержаться — до первого поворота? Или рассчитываете обойтись прямой?
Костик громко заржал. Погруженный в обдумывание сложной задачи, Сашка коротко бросил:
— Отвали!
Андрей вовсе не обратил на них внимания.
В другой раз на уроке физкультуры, заметив, что Пал Палыч отвернулся, Костик поставил подножку рвущемуся к кольцу Сашке, и тот, растянувшись во весь рост, ободрал себе колено. Игорь отпустил шуточку насчет игроков, которые передвигаются как корова на льду, и тогда Андрей, поймав момент, чрезвычайно удачно залепил ему баскетбольным мячом в лицо. У Игоря хлынула носом кровь, и его отправили в медпункт.
В один прекрасный день к опоздавшему на урок литературы Сашке обернулась Маша и сообщила, что Татьяна Ивановна только что предупредила о грядущем завтра сочинении по «Мертвым душам». Сашка спал с лица, что Маша заметила.
— Ты что, так прочитать не удосужился? — возмущенно спросила она.
Сашка отрицательно покачал головой.
— Идиот! — немного громче, чем хотела, воскликнула Маша.
Татьяна Ивановна бросила на нее укоризненный взгляд, и Маша отвернулась, делая вид, что слушает учительницу. Но через минуту не удержалась.
— Хотя бы сегодня прочти сколько успеешь! — обернувшись на мгновение, сердито прошипела она.
На следующий день перед уроком литературы Сашка соорудил из своей куртки и рюкзака чучело, повесив его на окне в петле с табличкой на груди: «Я не прочитал «Мертвые души».
— Феноменально! — отреагировала на это Татьяна Ивановна, заходя в класс. — Петров, это твой дизайн?
Она легко узнала его рюкзак, самый ободранный в классе. Сашка третий год подряд был не в силах отказаться от того, к чему давно привык. Он и понравившиеся ему рубашки занашивал до дыр.
Сашка кивнул и полез снимать свое сооружение. Татьяна Ивановна проводила его взглядом и улыбнулась:
— Рано повесился, Петров! Я решила дать классу еще одну неделю.
У Сашки упал камень с души. Но ровно до тех пор, пока он не осознал, что книжку так или иначе читать придется.
— Всё без толку, — печально вздохнул он, выслушав на перемене нахлобучку от Маши. — Я с математикой еще толком не разобрался, а ты предлагаешь тратить время на толстенную книгу.
— Вот не ожидала услышать от тебя скулеж по пустякам! — возмутилась Маша. Сашка ничего не ответил.
Прошло больше недели. На очередном уроке литературы Сашка с нетерпением ожидал конца дня, поскольку он и еще несколько ребят из других классов собирались завершить наладку небольшого робота под руководством Батона. Татьяна Ивановна объявляла результаты сочинения, но Сашка ее не слушал. Предвкушая увлекательное занятие, он витал в облаках.
— За блестящий анализ внутренних переживаний героев романа Петров получает высший балл, — расслышал вдруг Сашка и поднял голову. — Можешь же, когда хочешь! — произнесла Татьяна Ивановна с укоризной.
Сашка удивился — он всего-то внимательно прочитал роман, стараясь вжиться в описанные характеры, зная, что это пригодится при написании сочинения.
— Молодец! — искренне восхитилась на перемене Маша. — Единственный из класса получил высшую оценку. Как тебе это удалось?
— Я влез в их шкуру, — признался Сашка смущенно.
— В чью шкуру? — удивилась Маша. — Это как?
— Героев романа, — пояснил Сашка. — Всё одно потом придется описывать, кто и почему сделал то-то и то-то, так не проще ли сразу в этом разобраться?
— Да, но влезть в шкуру, как ты выразился, — это не то, что разобраться в поступках.
— А как еще понять, почему они действуют так, а не иначе? — поразился Сашка. — Тут главное сосредоточиться. Сначала хорошо представить, как они двигаются, как произносят те фразы, что дал им автор. Потом выбираешь кого-нибудь, кто тебе ближе, и начинаешь рассматривать происходящее с его точки зрения. Если что не понятно — переключаешься на другого и смотришь его глазами.
— И часто ты книги так читаешь? — спросила после паузы Маша.
— Нет, — ответил ей Сашка. — Совсем редко. Ты сама-то что получила?
— Что ожидала, то и получила, — задумчиво ответила она. — Нормально, в общем! — махнула она рукой.
— Вон кому не о чем больше беспокоиться, — с завистью пробормотал Сашка, кивнув в сторону Андрея. Тот неподалеку обсуждал что-то с десятиклассником Генкой, признанным в школе специалистом по горным лыжам. — Впереди только математика, а он в ней — профессор!
Тут Сашка вспомнил, что из-за Гоголя не успел закончить домашнее задание, и отправился просить у Андрея дать ему тетрадь переписать задачи. Однако, открыв в классе свою, оторопел — кто-то безжалостно вырвал из ее середины пару листов. Рассерженный Сашка оглядел класс, удивляясь, кому бы это могло понадобиться, но класс был пуст.
Оставалось всего несколько дней до начала каникул, уже в следующую субботу счастливчики отправлялись в поездку. Чтобы попасть в их число, Сашке требовалось успешно решить все задачи контрольной. Однако задачи, попавшиеся Сашке, оказались не такие уж сложные. Ему даже не пригодилось многое из того, чего он реально опасался и что судорожно повторял в коридоре перед началом урока. Так что он сдал работу первым и, покинув класс, уселся на подоконнике в ожидании остальных.
— Ну как? — поинтересовался у него Андрей, вылетевший следом через пять минут. — Всё решил?
— Ага, — расцвел Сашка. — Ничего сложного!
— Молоток, — похвалил Андрей. — Ох, теперь мы покатаемся! Я такой финт узнал недавно! — Андрей пустился в объяснения способа торможения, которым поделился с ним Генка.
Однако на следующий день Сашку ожидали неприятности. Когда они с Андреем перед началом уроков обсуждали в коридоре различия в технике катания на сноуборде и лыжах, перед ними выросла Маша.
— Сашка, тебя вызывают к завучу! — сообщила она с тревогой.
В кабинете заведующего учебной частью находились три человека: сама завуч — высокая, темноволосая, суровая дама, бледный учитель математики и Игорь собственной персоной с глумливой гримасой на лице.
— Вызывали? — заходя в кабинет, спросил Сашка, недоуменно покосившись на Игоря.
— Садись, — сказала завуч, указав на стул напротив себя. Сашка сел.
— Александр, — холодно произнесла завуч, внимательно глядя на него поверх очков в металлической оправе, — Игорь утверждает, что на контрольной ты использовал шпаргалку.
— Я не пользовался шпаргалкой, — сказал Сашка, оглядывая с удивлением присутствующих.
— Как же не пользовался, когда я сам видел, — немедленно заявил Игорь.
— Екатерина Павловна, я не пользуюсь шпаргалками! — обращаясь к завучу, возмущенно воскликнул Сашка.
Учитель математики Николай Алексеевич выглядел растерянно. Видно было, что ситуация непомерно его смущает. Зато она нисколько не смущала Игоря, разглядывавшего Сашку, словно некое подопытное животное.
Екатерина Павловна взяла со стола и протянула Сашке измятый тетрадный лист.
— Это твое? — сухо спросила она.
Он взял в руки листок.
— Это же… — почти воскликнул он, узнав один из листов, что были вырваны кем-то из его тетради. Но замолчал на полуслове, рассудив, что в такое объяснение никто здесь сейчас не поверит.
— Признаешь, что это твое? — спросила Екатерина Павловна.
— Мое, — только и сказал Сашка.
— Пусть объяснит, как он оказался под его столом, — встрял Игорь в разговор. — Я видел, как он списывал с него на контрольной, а потом выбросил.
— Логично было бы забрать шпаргалку с собой, — негромко подал голос Николай Алексеевич.