По мере дальнейшего спуска окультуренные коридоры сменялись разрытыми непонятно кем туннелями, из земляных стен торчали многочисленные корни, поддержка которых и сохраняла переходы в целостности. Мелкие монстры встречались все реже, зато их более крупные собратья заметно прибавили в количестве.
Заночевав в небольшом ответвлении, утром волшебница уже привычно занималась приведением себя в порядок, только вместо прохладного, бодрящего душа было тщательное растирание маслом. Стыд и смущение затерялись в глубине разума еще месяц назад, сейчас это занятие вызывало только приятные ощущения и предвкушение ухода в тень, пока разгоряченное тело еще не впитало ароматную жидкость. Особенно много запасов растительной крови уходило на грудь, каждый раз, когда дело доходило до чувствительных, упругих полушарий, все действо затягивалось на лишний десяток минут; специально растягивая удовольствие, она сама усиливала чувствительность тела до самого предела, не доводя до пика эмоций совсем немного, откладывая разрядку на ласковые прикосновения теней. После такого утреннего моциона требовалось потратить около получаса, чтобы прийти в себя и отправиться в дальнейшее путешествие по переходам.
Но на этот раз ее любопытство было подогрето целой армией стручков, марширующих по самому широкому туннелю. Волшебница, не задумываясь, заскользила вслед за процессией. Хождение во тьме стало привычным, тем более недостатка в тенях тут не наблюдалось, удалось даже приспособиться к сопутствующим такому способу передвижения ощущениям, немного отвлекаясь от возбуждения, достаточно для сохранения способности соображать, хотя все равно через некоторое время требовалось остановиться, дабы погасить разгорающееся внизу пламя желания.
Преследование длилось несколько часов, периодически останавливаясь по своим делам, заодно заглядывая в смежные туннели и пещеры, она без проблем догоняла монстров позже. Наконец точка назначения была достигнута, ей оказалась огромная пещера, до упора набитая хищными тыквами, но не они были самой примечательной деталью; в самом центре возвышался толстый древесный столб, оплетенный сетью веток и корней в несколько рядов, и это существо было живое — не живое в смысле растения, а полноценно живое, оно было монстром, судя по всему, центром всей растительной колонии под землей. Именно из него начинали свой рост гигантские корни, стискивающие здание храма на поверхности, именно его поросль держала своды туннелей. Ближе к основанию ствола располагалось широкое дупло, в котором целой гроздью висели сросшиеся друг с другом зеленые головы мутанта, по виду они ничем не отличались от шарообразного тела хищного гороха, разве что размерами варьируясь от самых крохотных, величиной с теннисный мяч, до огромных, под полтора метра в поперечнике.
Внимательно рассмотрев тварь и понаблюдав за движухой в пещере, она решила ретироваться; конечно, так и подмывало зарядить осколком ледышки прямо в самое уязвимое место босса, но остатки благоразумия констатировали, что первый удар по королю горошин станет и последним. Развлекуха нашлась и без суицидального исхода, все еще опасно, но вполне реалистично. Топать назад тем же путем было скучно, поэтому, весело хихикая про себя, волшебница направилась через всех стражей к небольшому лазу на противоположной стороне, ловко уклоняясь от толп патрулирующих стручков; перескакивая многочисленные заросли тыкв, она быстро добралась до цели, не обнаружив себя. Прилив адреналина не слабо подогревал ощущения, придавая им остроту и яркость; еле сдерживаясь, она неслась по туннелю, изводя свое тело ожиданием, вот за земляными проходами под ногами снова возник каменный пол, вот винтовая лестница: «еще немного, еще чуть чуть» — грудь тяжело поднималась и опускалась, с силой выталкивая воздух из легких, глубокое с хрипотцой дыхание отображало все предвкушение тела, когда бег неожиданно оборвался. Волшебница встала как вкопанная, не верящим взглядом широко раскрытых глаз смотря вперед, туда, где за заросшей, потрескавшейся аркой прохода серело хмурое от проливного дождя небо, небольшой осколок которого виднелся среди закрывающей его листвы деревьев. Крупные капли дождя падали вниз, разбиваясь о землю мелкими брызгами, окатывая стоявшую в проеме небольшой полуразвалившейся часовенки всхлипывающую женскую фигуру.
========== 7. Вой ==========
От шока при выходе на поверхность затуманенный разум вытолкнуло на поверхность из небытия, как поплавок из воды, и это было самое тяжелое пробуждение в этом мире. Защищая само себя, сознание немного притупило эмоции, сопутствующие воспоминаниям тех дней. Олег никогда не баловался наркотой: ни травкой, ни таблетками, и не мог сказать, похоже ли его состояние на ломку. Во что реально может превратить зависимость человека за какой то месяц с небольшим, как низко он мог опуститься — от мыслящего разумного до исходящего слюной от похоти животного. Перегруженное переживаниями, болью, страхом, опасностью, сознание в один момент просто сдалось, оставив управление телом инстинктам, и самое главное, ничего еще не кончено, зависимость осталась, и Сколотов не знал, сможет ли он от нее избавиться, а если сможет, то насколько полностью. Проводя часы, воюя со своим телом и слабодушием, приходилось прибегать к экстренным мерам. Выудив из инвентаря обрывки обработанной кожи, он соорудил кляп и подобие наручников, конечно, все это легко можно было снять, обездвиживать себя в кишащем монстрами лесу — верх идиотизма, но зато теперь не осталось возможностей для неосознанных действий. Губы не начинали сами собой нашептывать заклинание сокрытия в тенях, стоило только отвлечься, пальцы не складывались в знак активатора тьмы при секундной потере концентрации. Сколотов бился со своей похотливой сущностью насмерть, на кону была целостность его собственной личности, несколько раз он проигрывал, утопая в зовущем, ласковом тумане, приходя позже в чувство разбитым и испуганным. После третьего случая пришлось сделать еще один шаг в сторону жестких способов излечения. Когда в очередной раз возбуждение достигло пика и тело начала бить мелкая дрожь, Олег взял заранее приготовленный булыжник и со всей дури размозжил себе левую руку, неизвестно, сколько костей осталось целыми после такого варварства, судя по боли — ни одной. Матерясь и подвывая, он несколько раз бил истерзанной рукой по земле, пока остатки эротических позывов не вымывало из головы. Забивать возбуждение болью пришлось еще четырежды, прежде чем удалось взять себя в руки.
Как только появилась возможность, Олег обшарил ближайшую к его укрытию территорию, ничего нового в лесу не обнаружилось. Довольно странное местоположение для часовни в стороне от замка, посреди зарослей; возможно, тут были еще строения, не дожившие до сегодняшних дней, какие нибудь деревянные домишки, рассыпавшиеся в прах за столько лет. Храбрости хватало отойти метров на тридцать от убежища, страх снова встретиться с преследователем мучил постоянно: Если сиреневые облака объявятся по его душу, единственным выходом будет спуститься вниз, и ничего не помешает невидимому монстру последовать за ним, никакого магического купола вокруг часовни не было. Спуститься в комнату с корнем означает опять уйти в тень, чего Сколотов боялся как огня, не используя каст даже старым способом.
Рядом нашлось крупное скопление эманаций смерти, и теперь снаружи постоянно бдил внушительных размеров некроолень, нареченный — Вилкой. Почему именно Вилка? Олег и сам не знал, первая ассоциация, всплывшая при виде шикарных рогов нежити, сразу стала именем, импульсивный поступок, будто спровоцированный из подсознания, не поддавался анализу. Поразмышляв, Олег решил не тратить силы на очередное самокопание по пустяковому поводу и оставил как есть.