Отбиваться становилось все тяжелее, пусть недопсов стало значительно меньше, он уже подходил к своему пределу по выносливости и мане. Приходилось экономить, из за чего плотность обстрела заклинаниями сильно упала, что привело к первым ранениям. Полусдохшая шавка вцепилась ему в ногу и успела немного ее пожевать, прежде чем получила ледяной шип в спину, когти другой по касательной достали плечо, оставив три рваных раны, и последняя удачливая тварь просто с разбегу всем своим весом врезалась в живот так, что ребра затрещали, слава богу, сволота издохла в полете от ожогов, и упавшая на Олега туша не принялась полосовать его когтями. Базовое исцеление спасало положение, временно притупляя боль, но вливаться в заклинание полностью было нельзя.
Очередного монстра разорвало ледяными осколками, профилактический удар дубиной по рядом упавшему телу, каст барьера, преградившего путь двум псинам слева, слить немного маны медведю, поддержать тело исцелением… кровавая работа продолжалась, Сколотов даже вошел в своеобразный ритм творящегося безумия, когда из леса раздался оглушающий визг.
Громкий топот шагов быстро приближался, и через минуту на вечеринку пожаловало новое действующее лицо, попутно затоптав остатки недопесьего воинства.
По внешним признакам можно было с натяжкой назвать новую тварь ящером, на голову выше Потапыча. Тварь обладала длинным пятиметровым телом с четырьмя парами конечностей: две задние походили на слоновьи, передние, более длинные и гибкие, оканчивались трехпалой лапой с длинными загнутыми когтями. Все чудовище было покрыто оранжевой плотной кожей, которая огромными складками свисала с боков туши, морды и загривка, кое-где образовывая тошнотворные на вид пульсирующие пузыри. Единственной частью, вызывающей ассоциации с ящером, была морда, наполовину покрытая серой чешуей, с выдвинутой вперед челюстью, снабженной неровным рядом клыков.
Застыв посреди горы трупов, существо наклонило голову к земле, кожа на загривке завибрировала, и по лесу прошелся повторный пронзительный визг, неожиданно прерванный солидной оплеухой, удар медвежьей лапы заставил тварь резко заткнуться. Нежить, не отягощенная лишними переживаниями, вцепилась в нового противника, распуская его шкуру на ленты. Из многочисленных рваных ран полился тягучий гной, затапливая все поле боя смердящей лужей.
Олег разрядил несколько заклинаний в ближайших подающих признаки жизни псов и переключился на гнилого ящера, там ситуация развивалась стремительно: оставив попытки достать моего Потапыча неуклюжими замахами передних конечностей, тварюга, издав очередной визг, резво, для своих габаритов, ринулась вперед, подминая нежить под собой. Раздался отчетливый хруст костей, но восставшие сдаваться не умели, клыки медведя сомкнулись на шее ящера мертвой хваткой, не позволив полностью затянуть себя под покрытое множеством складок брюхо. Сзади чудище рвали оставшиеся недопсы, периодически получая звонкие оплеухи от гибкого, покрытого редкой чешуей хвоста.
Сколотов собрался с силами и поковылял вперед, обстрел сосульками жирная туша игнорировала, похоже, количество поверхностных ран его нисколько не беспокоило, единственную опасность для себя мутант видел в некромедведе, активно пытаясь содрать его с шеи: болтая башкой, вдавливая противника в грунт, разрывая длинными когтями.
“Держись, Михалыч, сейчас я поджарю этого ублюдка”, — десяток шагов дался титаническими усилиями, правая нога совсем не чувствовалась, грудь ходила ходуном, отчаянно пытаясь обеспечить воздухом измученное тело, ребра сильно болели, заставляя Олега кривиться от боли при каждом движении. Не переставая кастовать усеченное заклинание поднятия нежити, Сколотов добрел до цели.
Рука сложилась в знак-ключа активатора, заученная формула слетела с губ за считаные секунды — получай, скотина! — яркая вспышка поглотила силуэт монстра, разряды прошили шкуру, не встречая сопротивления, везде оставляя черные пятна ожогов, многочисленные нарывы и пузыри на коже монстра лопнули, высвободив литры гноя и слизи, окатившей незадачливого геймера. Олега немедленно вырвало, трясущаяся рука схватилась за фолиант, заклинание чистки вымело из головы, впрочем, как и все остальные мысли, за исключением одной: немедленно избавиться от этого ужаса. Страницы книги плыли перед глазами, когда он почувствовал сильный удар по ногам, весь мир перевернулся, короткое чувство полета и сильнейший удар всем телом о землю. Из Сколотова выбило дух, тело превратилось в сплошной синяк, казалось, каждая клетка в организме вопила от боли; взгляд прошелся вдоль тела, где наткнулся на неестественно вывернутые ноги. Гребаный ящер, забившись в конвульсиях от тока, беспорядочно молотя всеми конечностями в воздухе, похоже, случайно попал хвостом по ногам Олега. Чувство боли от переломанных конечностей пришло с опозданием, и лес огласил захлебывающийся женский крик.
“Сдохни, скотина! — Сколотов, раздирая горло криком, разрядил в ящера очередной конус молнии. — Сдохни, сдохни, сдохни!” — сопровождая каждое слово заклинанием, он в исступлении повторял формулы активации, наблюдая, как противника корежит и бьет о землю, как ярко-оранжевая кожа превращается в обугленную корку. В очередной раз перевернувшись вокруг своей оси, тварь все-таки сбросила медвежью хватку со своего горла и кинулась в заросли, не разбирая дороги, снеся своей тушей небольшое деревце. Вокруг воцарилась мертвая тишина, прерываемая едва слышимым женским шепотом и хрипом.
Волшебница, повторяя заклинание исцеления, ползла в сторону огрызка медвежьего скелета, глаза её заливали едва сдерживаемые слезы.
“Михалыч, ну как же так, мы же победили, как же так”.
От нежити осталась едва половина раздробленных и переломанных костей, лобастый череп пересекала широкая трещина, в черных провалах глазниц теплилась последняя искра некроэнергии, гаснущая прямо на глазах. Пока женщина добиралась до места, последняя частица существования покинула кости, и они безмолвной грудой осели на землю
“Спасибо, братан, спасибо, без тебя меня бы точно разорвали, спасибо и извини, для тебя это было, наверное, мучительно — быть в таком виде”, — Олег шептал что-то неразборчивое над останками, густо поливая землю слезами: то ли от утраты боевого товарища, то ли от невыносимой боли, а может, от всего сразу. Сознание держалось на жалких остатках адреналина, но вот заряд кончился, и его будто вырубили по щелчку тумблера; спасительное забвение поглотило Олега, отрезая от мучений.
========== 3. Труд сделал из волшебницы… весьма обескураженную волшебницу ==========
Пробуждение было тяжелым, к уже немного привычной боли присовокупился зверский холод, тяжелая голова отдавала вспышками мигрени от каждого движения.
“Из плюсов — мы еще живы!” — до потери сознания Олегу удалось нахрипеть достаточно заклинаний базового исцеления, чтобы не сдохнуть от кровопотери, и никто не заглянул на место побоища, чтобы подъесть беззащитную магичку.
Первым делом запустил пару заклинаний чистки; долгожданная волна прошлась по телу, помогая частично убрать последствия ночного боя. Вся налипшая на тело и волосы гадость исчезла, а вот на лохмотья не подействовало, похоже, тут все слишком запущено и остатки одежды от грязи заклинание уже не различает, но испарить их не позволяет статус экипированного шмота в инвентаре. Вздохнув, Сколотов начал сдирать с себя прилипшие, превратившиеся от холода в застывшие пластины остатки ткани. Без боя лохмотья сдаваться не пожелали, каждый лоскут сопротивлялся, как мог, передавая полные ощущения сдираемого скотча, оставляя красные болезненные полосы на нежной коже. Завершив неприятную процедуру парой десятков хилок, можно было заключить: прекрасный новый мир умудрился полностью раздеть свою гостью. Если тут имеются какие-никакие боги, существующие по заветам фэнтезийных миров, решившие поиздеваться над попаданцем, то у него только что появился нехилый стимул раскачаться по самое не могу и вломить всем этим извращенцам звездюлей.
Свернувшись в клубок от колотуна, Олег прижал к телу колени и обхватил себя руками. На мгновение стало лучше, он осознавал необходимость в срочном действии, надо уйти с усеянного трупами клочка земли, надо развести костер, запихнуть в себя что-нибудь съедобное, но сил просто не было. Взгляд наткнулся на расколотый череп медведя, ночной истерики этот вид уже не вызывал, осталась некая благодарность по отношению к вызванному существу. За восемь часов вполне можно проникнуться уважением к горе костей, которая, не щадя свою недожизнь, спасла тебя от смерти, подставляясь под клыки и когти чудовищ.