Пролог
Люцифер долго молчал, неестественно медлил, затем как-то слишком неуверенно для себя сделал ход конём. Резная фигура из слоновой кости встала прямо напротив чёрного короля, и падший ангел в недоумении замер, скривив красивые тонкие губы - сделанное оказалось абсолютно бесполезно. Позиции его соперника были непоколебимы. Люцифер ещё раз взглянул на массивную доску и неожиданно ударил бледной ладонью по небольшому специально сделанному под шахматы столику из красного дерева, отчего тот пошёл трещинами, а все фигуры опасно закачались, грозясь попадать и тем самым свести игру на нет. - Терпение, мой друг, терпение, - усмехнулся сидящий напротив и поправил свою белую мантию, стряхнув с неё что-то. - Всего лишь игра. - Эта игра отражает всю суть нашего с тобой, скажем так, сотрудничества. Ты всё время уходишь, изворачиваешься, Эрнан. А я ведь не захудалый чёрт, а сам Сатана. - Я тоже хочу выжить, дорогой друг, - с тихим смехом ответили ему. - Весь мир хочет. Христианский уж точно. - Неужто мнишь себя вторым Христом? - парировал Люцифер, беспечно откидываясь на спинку резного кресла. Полы его одежд трепал лёгкий мартовский ветерок, проникавший со стороны открытого балкона, выходящего прямиком на залитую солнцем площадь Святого Петра. - Я не настолько глуп и добросердечен, - ухмыльнулся Эрнан, совершая очередной ход и лишь подтверждая свои позиции. - Папа Римский должен быть хитрее и жизнеспособнее библейских героев, особенно в моей ситуации. Уж я-то знаю. - Ты ведь не ушёл далеко, - лениво заметил Сатана, неприятно улыбаясь и беспечно глядя на доску. - Разве не ты позволил выжечь собственную магию? - Замолчи, - Папа резко и даже как-то неестественно, будто плохой актёр, изменился в лице, его губы презрительно исказились, в глазах зажёгся недобрый огонёк ненависти, он весь задрожал от ярости и злобы. - Меня подставили. Этот проклятый Радулеску знал моё слабое место. - Ну прости, прости, - шутливо отозвался Люцифер, которого происходящее разве что забавляло, не более. - И что же дальше? - Дальше? - Эрнан безумно расхохотался и скрестил руки на груди, в проникающих в комнату лучах блеснул богатый перстень с рубином. - Дальше? Они отняли у меня магию, но голова на плечах у меня всё ещё есть. Я отомщу, отомщу так, что весь свет узнает: нельзя оставлять меня в дураках, не будь я Кастанеда. - Отмстишь? - Сатана задумчиво пожевал губами, чуть изогнул брови и слабо качнул головой, затем задумчиво хмыкнул. - Отомстишь. Что ж, я даже не буду заглядывать в будущее и портить себе ожидание, а просто понаблюдаю за тем, что ты будешь делать, Эрнан. Теперь власть при тебе. Но у меня будет условие. - Я слушаю, - Эрнан напрягся, ощущая явную заинтересованность Люцифера, что отчасти пугало. - Говори же. - Позволю себе подобное ребячество, но... будь другом, не делай меня виноватым в появлении магии, если вдруг решишь заняться чем-то подобным. Это случилось задолго до меня, а её источник открылся сам по себе из-за каких-то шаманов на Севере. По рукам? - Почему нет, - Кастанеда медленно кивнул и откинулся обратно на мягкие кресельные подушки, хмуря высокий лоб. - По рукам. - А то, знаешь ли, неприятно подобное выслушивать раз за разом, - пожаловался Сатана. - Это подмена фактов. Непорядок. - И когда тебя это волновало? - Папа тяжело вздохнул и укоризненно покачал головой. - Это говорит мне сам повелитель зла? - Злу тоже бывает обидно, - терпеливо напомнил Люцифер, недовольно поджав губы. Он бросил короткий взгляд на выглядывавший из-за развевающихся штор кусочек чистого голубого неба и поднялся. Стул с неприятным скрежетом проехался по каменному полу. - Сожалею, но мне пора. Можешь считать, что выиграл сегодняшнюю партию, но будь у меня больше времени, я бы взял реванш. До встречи, друг мой, - буднично произнёс Сатана и тут же исчез, оставив Эрнана в полном одиночестве. Тот ещё немного посидел, прикрыв глаза и раздумывая над чем-то, затем всё же переместился за письменный стол и взял в руки перо. Роковое решение было принято.