***
Лайме сидела, прикрыв глаза и положив голову мужу на плечо - она не любила находиться под солнцем - это знатно портило её самочувствие, было против её природы, оставшейся от матери, всю свою жизнь пившей людскую кровь. Женщина слабо улыбалась, ловя на себе тёплые взгляды Йонаса и ощущая, как он осторожно и нежно сжимает её руку. - Всё хорошо? - услышала она его мягкий голос. Муж всегда заботился о её удобстве и неизменно переживал, если ей вдруг приходилось выйти на улицу или попасть под лучи столь опасного для неё светила. - Да, любимый, - Лайме теснее прижалась к нему. - Это всего лишь солнце, да и я полукровка. Всё в порядке. Не волнуйся так. - Если что-то пойдёт не так, дай мне знать, - прошептал Йонас, осторожно приобнимая жену за плечи. Лайме едва дрожала в его руках, внутренне готовясь к ещё одной встрече с солнцем - даже зная, что оно, по сути, не причинит ей ощутимого вреда, она всё равно боялась тут же сгореть. Карета наконец остановилась перед самыми ступенями, по случаю приезда невесты принца устланными дорогими коврами и заполненными разными царедворцами, старающимися увидеть свою будущую госпожу. Йонас вышел первым и помог вылезти Дануте, которая едва не путалась в многочисленных тяжёлых юбках своего необъятного парадного платья. Корсет душил её, причёска и драгоценности давили на тело, а нервы были на пределе. Она ещё толком не знала ни жениха, ни его родни, а потому боялась всего, что её теперь ждало. - Смелее, доченька. Всё получится, - прошептал Рауде, ободряюще улыбнувшись ей. - Не жди нас, иди вперёд. Ты теперь принцесса. - Х-хорошо, пап, - Данута тяжело вздохнула, нервно сминая дорогой синий бархат, гордо подняла голову и медленно шагнула вперёд, вежливо улыбаясь всем вокруг. Всё её смейство наконец собралось и теперь шло за ней, изучаемое десятками любопытных и надменных взглядов - Рауде издавна чтили в Риге, но маги среди аристократии презирались, а колдовство полагали недостойным для родовитых семей занятием, считая это достоянием простолюдинов и мелкопоместных дворян. - Добро пожаловать в ваш новый дом, принцесса Данута, - вдруг у самых распахнутых настежь позолоченных дверей возник величественный человек средних лет, мягко улыбнулся и протянул девушке руку. Та неуверенно подошла к нему, чуть ли не дрожа всем телом - она поняла, что перед ней сам король Венцеслав. - Благодарю, Ваше Величество, - еле выдавила она, касаясь пальцами его руки и стараясь скрыть страх и смятение. - Я рада стать женой вашего сына. - Не нужно условностей, дитя, - ласково сказал король, подводя её к одному из стоящих поодаль и перешёптывающихся юношей, всех как один похожих на отца. - Вот, твой жених, Винсент. Да будет благим ваш брак. - Рад видеть вас, Данута, - робко произнёс принц, волновавшийся не меньше своей суженной - они были погодками и оба не знали о жизни в супружестве ровным счётом ничего, более того, они совсем не знали друг друга. - Взаимно, Винсент, - девушка нервно улыбнулась ему, но чуть расслабилась, прочитав в его синих, словно летнее небо, глазах тот же страх неведения, что и у неё самой. - Прошу всех во дворец, нам есть, о чём поговорить, - негромко произнёс король, и двери распахнулись, пропуская всех внутрь.
***
День измотал Ольгерда, а потому он был несказанно рад наступлению долгожданного вечера, а затем и ночи, которые подарили ему столь желанный отдых. Он так и не понял сути торжественного приёма, хотя и король, и принцы показались ему людьми милыми и, кажется, не такими снобами, какими являлись их приближённые. Всё-таки Данута тоже колдовала, а Драгомил переживал за судьбу сестры, оставшейся теперь один на один с большим дворцом, полным интриг и тайн. Думать становилось всё тяжелее и тяжелее, а беспокойство постепенно сменялось подступающей усталостью и сонливостью. Завтра ему предстояло отправиться в долгий и опасный путь, отринув любые страхи и сомнения. Грядущие события грели душу, хотелось как можно скорее оказаться в седле и ехать далеко-далеко отсюда, видеть новые земли, других людей, открывать для себя очередные магические тайны и творить волшебство. Так, мечтая о собственных подвигах, достойных легенд, Ольгерд уснул беспокойным сном.