Несколько слов об организации боевого управления. Хотя все нити руководства силами сходились в штабе флота, "командующим операцией", масштабы которой сузились до рейда двух эсминцев, был назначен комбриг П.И. Колчин. Его походный штаб, куда вошли флагштурман и флагарт соединения, разместился на "Баку". Первым заместителем и, одновременно, обеспечивающим на "Разумном" являлся начштаба Обухов, вторым заместителем - Беляев. Весьма симптоматично, что в море не вышел ни один из представителей командования или штаба СФ, если не в роли обеспечивающего, то хотя бы в роли стороннего наблюдателя, который помог бы после возвращения собрать и обобщить боевой опыт, вскрыть моменты, о которых могло бы умолчать командование бригады. Почему, ведь для решения подобной задачи корабли выходили впервые? Ответа в документах мы не найдем. А ведь этот вопрос должен был в том или ином виде возникнуть утром 20 января, когда Колчин представлял в штабе флота "Временное наставление" и утверждал у командующего маршрут движения отряда. Последний предусматривал огибание полуострова Рыбачий на расстоянии 31 мили к северу, Варде - в 19,5 милях к северу и затем подход к норвежском побережью у Сюльте-фьорда. После этого кораблям следовало, двигаясь на расстоянии 3 миль от побережья, произвести поиск вдоль берега до мыса Слетнес, но к самому мысу не походить, поскольку по данным британского Адмиралтейства, еще летом 1942 г. там было выставлено минное поле. Фактически же, будь минное поле выставлено на опасной для надводных кораблей глубине, поиск мог закончиться трагедией еще в самом начале. На подходах к Сюльтефьорду еще в мае-июне 42-го немцы выставили заграждение из 370 противолодочных мин, но поскольку все они стояли на глубине 12 метров от поверхности, для эсминцев угрозу представляли разве что плавающие мины.
Эскадренный миноносец "Разумный", 1944 г.
Командир лидера "Баку" Борис Павлович Беляев (послевоенное фото)
Командир эсминца "Разумный" Виктор Васильевич Федоров (послевоенное фото)
В 15:36 корабли отшвартовались от стенки и направились к выходу из Кольского залива. После совещаний командиры боевых частей довели задачи выхода до рядовых матросов. "Личный состав весть о выходе на боевую операцию, - вспоминал ст. лейтенант Измайлов, - принял с большим воодушевлением... Личный состав по готовности №2 нормально отдыхал и нес обычно боевую вахту. По готовности №1 личный состав вел себя бодро". Увы, как показали последующие события, впору говорить не о воодушевлении, а о возбуждении, которое бывает у всех, кто впервые идет выполнять весьма рискованную задачу. Такими, конечно же были и выходы для проводки конвоев, но моряки не могли не понимать, что поход к берегам противника несет опасность на порядок большую. Ведь в случае повреждения или даже гибели корабля в конвое, экипаж мог рассчитывать на кратковременность вражеского боевого воздействия и на длительность оказания помощи другими кораблями. У вражеского берега все получалось наоборот. Любое серьезное повреждение легко могло обернуться потоплением эсминца или даже всего отряда, а в этом случае у моряков практически не было альтернативы гибели или плену. Определенную роль, если не для рядовых краснофлотцев, то по крайней мере для офицеров играло полное незнание состава сил атакуемого конвоя, а также наличие и боевые характеристики береговых батарей в районе проводимого поиска. Ведь при хорошей видимости поиск на расстоянии 3 миль от берега почти неминуемо должен был привести к обстрелу кораблей батареями со всеми вышеописанными последствиями...
Впрочем, у возбуждения могли быть и иные причины. Морякам впервые с начала войны предоставлялась возможность вступить в настоящий морской бой и нанести врагу чувствительные потери. Чувства при этом испытываются совсем иные, чем, скажем, при вынужденном оборонительном бое с самолетами противника или при глубинном бомбометании по субмарине, в присутствии которой очень редко можно быть уверенным на все 100%. И успехи на сухопутных фронтах, и сообщения с освобожденных территорий о страданиях советских людей, а нередко и мотивы личной мести, заставляли многих матросов с удовлетворением смотреть на перспективу встречи с врагом лицом к лицу.