Минный заградитель «Кобра» на стоянке в финских шхерах
«Кёнигин Луизе» на стоянке в финских шхерах, август 1941 г.
Минный заградитель «Кайзер»
Турбоэлектроход «Иосиф Сталин», подорвавшийся на минах заграждения «Корбетта» 3 декабря 1941 г.
Надежды противника оправдались далеко не сразу. О наличии мин западнее Найсаара стало известно уже вечером 22 июня, когда одна из них взорвалась в параван-трапе эскадренного миноносца «Смелый», сопровождавшего теплоход «Иосиф Сталин», перевозивший семьи военнослужащих с Ханко на «большую землю». Район был закрыт для плавания, что на долгое время сделало «Корбетту» не опасной для советских кораблей. Вновь заграждение напомнило о себе в конце года, во время эвакуации гарнизона Ханко. На минах «Корбетты» погибли два эсминца и получил тяжелые повреждения «Иосиф Сталин», севший на камни у эстонского берега и захваченный немцами с тремя тысячами бойцов на борту.
Далее на запад в соответствие с замыслом, разработанном в штабе группы ВМС «Норд», должны были следовать многочисленные минные «засорения», произведенные силами новых финских минных заградителей «Руотсинсалми» и «Риилахти». По политическим соображениям финское командование решило воздержаться от отправки надводных заградителей в советские и международные воды в ночь начала войны между Германией и СССР. Тем не менее, на свою первую постановку по данному плану финские надводные корабли вышли вечером 25 июня, т.е. за несколько часов до того, как финский парламент принял решение об объявлении войны Советскому Союзу.
Большое значение в плане минозаградительной операции уделялось «закупориванию» со всех сторон выходов из Рижского залива и пролива Моонзунд. Северную «пробку» представляло собой минное заграждение «Гота», выставлявшееся силами всего двух торпедных катеров. Несмотря на то, что каждый катер нес всего лишь шесть донных неконтактных мин типа ТМВ, полное отсутствие у советского флота к началу войны неконтактных тралов, делало такие заграждения необычайно эффективными.
Катера вышли со стоянки в финских шхерах близ Турку в 21 час совместно с группой минных заградителей «Норд». В 22:45 катера отделились от соединения и спустя 20 минут обнаружили подводную лодку, которая запросила у катеров опознавательный сигнал. Это могла быть только М-99, которая с 21 июня находилась в дозоре перед входом в Финский залив. С катеров не ответили и уклонились к западу, после чего на протяжении 15 миль пытались отрываться от подлодки, которая следовала за ними. Вслед за тем, как субмарина исчезла из вида, оба катера легли на восточный курс. Почти сразу впереди показались две тени, которые вскоре были идентифицированы как эсминец и лоцманское судно. Скорее всего, речь шла о дозорном БТЩ Т-216 (старший лейтенант Д.Г. Степанов) и плавучем маяке «Хиумадал». Попытка на малом ходу незаметно обогнуть «эсминец» с юга провалилась - когда дистанция сократилась до 1500 м, с корабля запросили опознавательные. «Шнелльботы» были вынуждены увеличить ход до 32 узлов и уйти на северо-запад. К 01:10 им удалось оторваться от «эсминца», после чего они снова повернули к месту постановки. В 01:22 русский корабль вновь вошел в поле зрения, но его удалось обогнуть, оставив на северо-востоке. На подходах к бую, обозначавшему вход в Моонзунд у банки Нордвейн, был обнаружен дозорный корабль. Немцы прождали больше часа в расчете, что он уйдет из района, но этого так и не произошло. Поскольку близился рассвет, командир звена катеров принял решение прорваться к месту постановки на полном ходу, игнорируя дозоры. В 03:10-03:18 минные банки были выставлены, при этом оба катера оказались замечены с дозорного корабля, который запросил опознавательные. Немцы считали, что он вызвал «эсминец» поскольку тот, якобы, преследовал «шнелльботы» до 03:40. Лишь после этого звено повернуло на север и пошло в назначенный район, чтобы вступить в охранение группы минзагов «Норд».
Отсутствие в архивах вахтенных журналов М-99 и Т-216 (оба корабля погибли в первый месяц войны) не позволяют во всех деталях оценить действия советских дозорных кораблей. Ясно лишь одно - ни с одного из них в ту ночь не было получено донесений об обнаружении кораблей противника. Не было, соответственно, и каких-либо опасений по поводу закупорки пролива минами, тем более донными, о возможности применения которых противником в наших штабах знали, но допускали с явной неохотой. Наличие заграждения проявилось уже утром 24 июня (речь об этом пойдет ниже), а после того, как 27 июня на мине погибло гидрографическое судно «Вест», фарватер №20 закрыли для плавания, а район №7 объявили опасным от мин. В связи с тем, что траление контактными тралами ничего не дало, 30 июня фарватер был вновь открыт, поскольку по нему требовалось вывести из Моонзунда крейсер «Киров». К счастью корабль не пострадал, чего нельзя сказать о шедшей у него в кильватере подлодке М-81 - взрывом мины ее разорвало пополам. Вечером того же дня 1 июля на заграждении погиб латвийский транспорт «Кримульда». Гибель всех этих кораблей в штабе КБФ объясняли либо подрывами на якорных минах, либо атаками вражеских подлодок. После 1 июля, несмотря на то, что траление входа в пролив неконтактными тралами так и не было осуществлено, подрывы прекратились. По всей видимости, оставшиеся мины легли далеко в стороне от судоходного фарватера, либо их взрыватели сработали самопроизвольно. Не удалось также найти остатки постановки и немецким тральщикам, пытавшимся тралить пролив в конце кампании. Впрочем, даже с учетом этих нюансов заграждение «Гота» оказалось необычайно успешным и внесло свою лепту в формирование общей картины обстановки на балтийском театре.
Схема постановки заграждения «Апольда»
Выход из Финского залива в западном направлении должно было преградить заграждение «Апольда». По своему общему замыслу оно повторяло схему заграждения «Корбетта» - в форме буквы V, где восточный сегмент «поле», а западный «засорение», ставилось также силами трех минзагов, - но имелся и ряд отличий. Во-первых, в связи с большим расстоянием, которое должна была перегородить постановка, потребовалось значительное число мин, а, следовательно, и более вместительные заградители. Во-вторых, большее удаление от советских баз позволяло сократить количество обеспечивающих кораблей, что, в свою очередь, дало возможность высвободить два звена «шнелльботов» для постановки заграждений «Гота» и «Кобург».
Немецкое соединение (минзаги «Бруммер», «Танненберг», «Ганзештад Данциг», пять «раумботов» и шесть «шнелльботов») вышло в море в 21:00. В 22:45 корабли пересекли границу финских шхер и в 23:40 начали постановку мин (см. таблицу 1).
Присутствие советского флота никак не ощущалось до 01:08, когда находившиеся в охранении соединения торпедные катера, заметили в восточном направлении на расстоянии 7-8 миль «эсминец» (все тот же Т-216), который вскоре повернул и спустя полчаса скрылся в направлении на юго-восток. Первые доклады об обнаружении четырех-пяти кораблей противника перед устьем залива были сделаны в 01:48 и 01:50 береговыми постами на мысе Тахкуна и маяке Кыпу. На основании этого в 02:55 начальник штаба КБФ контр-адмирал Пантелеев приказал Т- 216 осмотреть район Хиумадал - Тахкуна и донести о результатах.
Тем временем, в 02:20 с таллиннского гидроаэродрома по плану воздушной разведки стартовали две летающих лодки МБР-2, которые должны были провести разведывательный полет в район западнее Таллин - остров Найсаар.
«Бруммер» на стоянке в финских шхерах, июль 1941 г.