Выбрать главу

Только в 20:26 с поста СНиС снова увидели горящий транспорт, между ним и заливом Петсамонвуоно курсировали катера. Начальник штаба приказал батареям №221 и №232 выпустить по 30 снарядов для создания неподвижной огневой завесы, а третьей батарее стрелять по горящему транспорту - причем для нее расход боезапаса был не ограничен. Приказание было выполнено почти сразу, причем снежный заряд к тому времени прошел и со 140- й батареи увидели сразу два горящих транспорта! Один находился в 64, другой - в 97 кбт. Тот, что был ближе, подвергся обстрелу и в течение ближайших десяти минут получил два прямых попадания. Горящим, он зашел за мыс Кяскюниеми. Тем не менее, уже после этого наблюдатели видели еще одно попадание, через пять минут за ним последовало еще один, и сразу - сильный взрыв. В 21:00 судно, оцененное в 6000-8000 т водоизмещения, якобы затонуло.

Пароход «Вестзее»

Немецкий транспорт, укрытый дымовой завесой

В это время начал сказываться ответный огонь немецких батарей. Вскоре после зафиксированной первой победы снаряд противника попал в бруствер первого орудия батареи №140. Оно замолчало.

К 21:17 второй горящий транспорт находился на прежнем месте, на запад от Среднего, на дистанции 97 кбт. Противник пустил с берега две красные ракеты, а через полчаса открыл огонь по своему судну осветительными снарядами. Примерно тогда же в заливе Етелямуки был обнаружен еще один горящий транспорт. Хотя сначала начштаба СОР отдавал приказ не стрелять, он быстро переменил решение. 140-я батарея должна была обстрелять то судно, которое горело на западе, а 221-я - взять под огонь транспорт в Етелямуки. Приказ тут же выполнили, почти сразу наблюдая попадание снаряда с 140-й батареи в цель. Затем на батарее случилось неполное сгорание пороха на орудии Ng2. Противник к тому моменту вел интенсивный огонь по тому же транспорту, а также огневым позициям наших батарей. В 22:41-22:50 советские артиллеристы прекратили огонь. Горящий транспорт несло ветром на север. Вскоре после 23:00, когда транспорт приблизился на 62 кбт, начштаба дивизиона приказал снова открыть огонь. За 15 минут по нему было достигнуто еще пять попаданий, после чего судно взорвалось с большим пламенем и разломилось на две половины. Носовая часть затонула сразу, а кормовая - через четверть часа.

Без пяти минут полночь батарея №232 открыла огонь по горящему транспорту, находящемуся в 82 кбт. от нее. Вскоре после полуночи огонь открыла 140-я батарея (на ней вернули в строй первое орудие). 232-я батарея периодически прекращала стрельбу и вновь начинала ее. Постепенно горящий остов приближался к советскому берегу, и в 02:39 был зафиксирован на дистанции 50 кбт. К тому времени в него попали восемь раз. То, что осталось от судна, приблизилось к острову Хейнесаари. Когда по нему стали стрелять немцы с мыса Романов, командующий СОР велел стрелять только в том случае, если транспорт снова начнет удаляться. В 05:32 судно скрылось за Хейнесаари, пожар потух - оно наконец затонуло.

В качестве результата 113-му Отдельному артиллерийскому дивизиону записали три утопленных транспорта: 6000-8000 т, 10000 т и 5000-6000 т соответственно. Расход боеприпасов был рекордным, особенно на 232-й батарее, где потратили 267 фугасных снарядов. 140-я выстрелила 108 фугасных и 73 осколочно-фугасных, 221-я - соответственно 8 и 113. Противник, как считалось, выпустил по огневым позициям 140-й батареи 287 снарядов, по 221-й батарее - 200 снарядов. Прожекторам досталось всего 29 штук. Еще 82 были отправлены немцами по своим пароходам. Ущерб ограничился повреждением одного прожектора - счет был явно в нашу пользу, причем с большущим перевесом.

Расчет 130-мм орудия ведет огонь (снимок сделан на батарее №39 под Одессой летом 1941 г.)

130-мм орудие батареи №221 на полуострове Рыбачий (современное состояние)

Таким образом, два на первый взгляд отрицательных фактора сыграли на руку советской стороне. Во-первых, густой туман, обычно укрывавший противника и помогавший ему пробраться во фьорд вне поля зрения наших артиллеристов, теперь заставил ошибаться капитанов вражеских судов. Во-вторых, постановка минного поля в стороне от обычных маршрутов позволило ему как бы оставаться «в засаде». Если бы мины очутились там, где надо, постоянно работавшие тральщики смогли бы вытралить их. В крайнем случае, на них подорвался бы какой-нибудь мотобот из числа ежедневно сновавших на батарею на полуострове Нурменсетти и обратно, либо немцы просто закрыли бы судоходство на время основательного траления. В любом случае двух утопленных крупных пароходов в этом случае не случилось бы.

Может показаться, что особых заслуг в данной победе у артиллеристов нет, но это не так. Случись все это далеко у вражеского берега - конвой просто не пошел бы дальше при такой отвратительной видимости. Плюс, даже подорвавшиеся на минах суда, скорее всего, затащили бы в порт буксирами и смогли бы посадить на мель где-то в гавани, чтобы потом залатать, поднять и увести. Стрельба артиллеристов - даже если принять, что реально они не смогли нанести снарядами фатальных повреждений и все сделали мины - не позволила немцам организовать полноценные спасательные работы. Поэтому заслуга в большой победе несомненна как у катерников, так и у артиллеристов.

Мирослав Морозов

Действия на коммуникациях «Оси» на Черном море в кампанию 1944 г.

Эвакуация немецко-румынских сил из Одессы

Ситуация, сложившаяся к началу 1944 г. на черноморских коммуникациях «Оси», была довольно напряженной. Это определялось, с одной стороны, значительной ролью, которую играли морские перевозки в снабжении войск противника на южном крыле советско- германского фронта (в первую очередь, изолированной в Крыму 17-й немецкой армии), с другой - недостаточной численностью судового состава, который лишь с предельным напряжением мог справиться со всеми поставленными задачами. К 1 января противник располагал 16 крупными транспортными судами (более 500 брт каждое), 71 БДБ и более чем сотней теплоходов[* Здесь и далее под теплоходами понимаются суда каботажного и речного плавания (как правило - дунайские).], буксиров и лихтеров. В I квартале немцы ввели в Черное море через Босфор два крупных сухогруза, а также три судна (в том числе два типа КТ) с Дуная. В то же время один транспорт убыл в Эгейском море, а другой погиб на собственном минном заграждении недалеко от Севастополя. Таким образом, к началу операции по эвакуации из Крыма 17-й армии противник располагал 19 крупными транспортами, количество же малых плавсредств, по сравнению с началом года, практически не изменилось. В частности, за это время было потеряно только две БДБ, что заметно уступало потерям в IV квартале 1943 г. Во второй половине марта при отступлении из низовий Днепра немцы лишились девяти буксиров, 15 речных лихтеров и двух шаланд, в начале апреля, при эвакуации Одессы - трех морских и семи речных лихтеров, что легко компенсировалось за счет привлечения к перевозкам новых плавсредств с Дуная.

Эвакуация 17-й немецкой армии из Крыма, продолжавшаяся с 13 апреля по 12 мая 1944 г., стала, пожалуй, самой знаменитой и, в то же время, самой кровавой страницей в истории немецкого транспортного флота на Черном море. В течение этого месяца противник потерял, главным образом - от ударов ВВС ЧФ, восемь крупных судов, а еще четыре получили тяжелые повреждения. Серьезные потери понес и малый флот - погибли три БДБ, а восемь были вынуждены стать в продолжительный ремонт. По далеко не полным данным, также были потеряны два теплохода, крупная парусно-моторная шхуна, восемь буксиров и 25 лихтеров. Тем не менее, после изгнания оккупантов из Одессы и Крыма, потребность в морском транспорте для немецкого командования резко сократилась, в связи с чем оно уже во второй половине мая - начале июня перевело ряд судов из Черного моря в Эгейское. Этим путем театр покинули пять крупных транспортов (в т.ч. четыре типа КТ), два теплохода, малый танкер, восемь парусно-моторных шхун и два буксира. Следует отметить, что ряд судов, включая танкер «Эльбинг» (быв. итальянский «Селено») и два транспорта типа КТ не были пропущены турками. Отвечая на изменения военно-политической обстановки в Европе, 15 июня турецкое правительство закрыло проливы для прохода немецких судов, а 2 августа разорвало дипломатические и экономические отношения с Германией. В конце августа - начале сентября все восемь остававшихся на черноморском театре крупных транспортов и танкеров «Оси» стали советскими трофеями, мелкие суда были частично уничтожены, частично захвачены на Дунае.