- О, Господи! – тётя готова была сесть прямо там, где стояла, ухватилась обеими руками за своё пухлое лицо.
Во всей этой сцене не растерялся только тот, кого интересовали данные и статистикой.
- Сколько вам лет, милочка? – спросил лечащий врач.
- Какая я тебе милочка? – повысила недовольный голос Кхуши. – Мне от роду восемь с половиной...
- Что за? – только и смог выговорить Арнав.
- А то! – выплюнула ему в ответ непокорная и уже снова злая девчонка.
- Так и запишем... – промямлил доктор, черкая короткие фразы. – Интереснейший случай... знаете ли...
- Пиши-пиши! – проговорила Кхуши, сидя на больничной кровати. - Бумага всё стерпит, только не забудьте, что ради этого листка...
Она в эти секунды посмотрела на Арнава. Затуманенная голова выдала несколько картин с его участием: как она падает со второго этажа, а он смотрит, как он тащит её куда-то на своём правом плече, как он смотрит на ценник свадебного сари и со злостью обещает его ей купить, как чаевые за работу.
Головная боль ворвалась внезапно в воспоминания, лишая больную дара лечи, она пошатнулась на постели и теряла сознание. Чтобы не нырнула на пол с кровати, её придержал АСР. При этом он ощутил какое-то неземное чувство, сродни блаженству, когда находился рядом с ней.
- Кхуши... – позвал её из тьмы.
3 серия
При этом он ощутил какое-то неземное чувство, сравниваемое с блаженством, когда был рядом с ней.
- Кхуши... – позвал её из тьмы. – Кхуши...
Арнаву стало так больно. Удивился. Почему? Доктора и медсёстры собрались в палате больной, но мисс Гупта по-прежнему не приходила в себя. Долго. Время шло, а никто ничего не мог пообещать, что ей станет лучше. Контракты и встречи с деловыми партнёрами, вынуждали АСРа возвращаться к работе, Райзада нехотя покидал стены больницы, где оставалась часть души и бесконечная тревога за его девочку по имени Счастье.
Он с упрямством снова и снова звонил в приёмный покой каждый час, чтобы узнать новости о Кхуши Кумари Гупта. К своему разочарованию, слышал одни и те же слова: "Без изменений!»
- Без изменений, чёрт побери! – возмущённо бросал трубку. – Что за! – ухватился за голову и замер за столом. – Почему она меня так волнует? Ведь помолвлена с другим! – напомнил себе тот вечер, когда узнал об этом.
Воспоминания жгли, как раскалённое железо. «Вы не можете надеть мне его на палец! – говорила она тогда. – Это моё обручальное кольцо...». Звон в ушах не давал покоя, только прикрыл глаза, как появился образ Кхуши.
- Мне нужно вернуться домой... – стал уговаривать себя. – Холодный душ и сон пойдут мне на пользу. – стукнул кулаком по столешнице и с трудом поднялся.
Машину вёл рассеянно. У самого Шантивана вновь позвонил и поинтересовался состоянием больной. Всё тоже самое, никаких изменений не произошло за это время. Решился побеспокоить Паяль, чтобы не тревожить тётю и мать Кхуши.
- Слушаю... – услышал расстроенный голос девушки, своей будущей невестки, в котором даже сквозь трубку ощущались горе и слёзы.
- Что с ней? – коротко спросил он.
- Врачи не знают, что нам ответить... – всхлипывала Паяль. – Моя младшая сестрёнка больна, Арнав, очень больна... Она не хочет самостоятельно дышать... Пятнадцать минут назад её подключили к аппарату искусственного дыхания. Врачи сказали, что, если она переживёт эту ночь без изменений к худшему, есть вероятность надежды на выздоровление... – она замолчала и тут же в трубке раздались её хриплые рыдания.
Арнав остановил машину и положил голову на руль, обхватив его двумя руками, тело было не подвластно ему, домой ехать не хотелось, тянуло туда, где лежала эта ненормальная. С усилием смог поднять голову и всмотреться в своё отражение.
- Что за? – удивился он такой реакции. – Я плАчу? Но... почему? – он не понимал. – Зазнайка! – вспомнил прозвище, которое ему дала миссис Гупта. – Зазнайка не может плакать, Зазнайка должен действовать... – резким движением вытер скупую слезу с уголка глаза.
Завёл машину и рванул с места.
Его совершенно не волновало: правильно ли припарковался. Быстро шёл по коридору, убыстряя шаг. Ворвался в кабинет ординаторской и схватил за плечи врача, буквально вытряхнул из него всю информацию о девчонке.
- Стало хуже! – повторял, как заведённый эскулап.
– Как это могло произойти? – не мог понять никак.