Заходил как-то Ген Фрольц, двоюродный брат Сена, познакомились, поболтали. Нормальный парень. За словом в карман не лезет, умен. Прямо сказал, что тетка просила приглядеть за сыном, то есть за Сеном. Я тоже выложил, что приглядываю за Региной по просьбе ее матери. В общем, тема для разговора нашлась, выпили, закусили, постепенно набираясь до бровей. Он звал по бабам, местные экземпляры бывает встречаются интересные, хотя и редко, но я отказался. Мне свой гарем некуда сбагрить. Если бы не тренировки с ментальной энергией и необходимость ее восстанавливать, жил бы один. Впрочем, спутницы меня не стесняли, наоборот, жизнь с ними была комфортней и проще. Суета опять же какая-то, не скучно. Если только учиться, так и с ума сойти можно. Здесь же мелкие интриги, разговоры, всегда есть с кем поговорить. Вон Регина, живет одна, как результат такой жизни, постоянно пасется у меня, когда девушки приходят с учебы. Смеются, болтают, выпивают. К ним тут заходят и другие девушки с этажа. Бывает, что даже меня выгоняют, когда что-то примеряют или еще чем занимаются. Ну, я, естественно, не против, люблю прогуляться по берегу озера, когда свежий ветер дует в лицо. Здесь с преступностью борются довольно успешно - можно задремать на скамейке, а проснувшись, не переживать, что из карманов исчезли ключи, карточки и кошелек. Я в городах не бывал, все только собираюсь съездить, но те кто бывал, говорят что чисто и спокойно. Перенаселения на планете нет. Узнавал, после университета, особенно такого, как наш, в империи открыто много дорог. С работой проблем не будет. Местные девушки на меня поглядывают с интересом. Вялые они, конечно, снулые какие-то, но бывают и ничего, с внутренним огоньком, хоть и редко. Наверное, такие им и самим нужны. Не даром на лигаток местные парни заглядываются, даже на простых, тех, что из обслуги и сопровождения. Нравятся они им, аж слюнки текут.
От эксперимента с бионанокомплексами меня временно отстранили. Ну, да. Отстранили до выяснения обстоятельств. На пятый день, когда колония укрепилась и начала свое развитие, я вдруг почувствовал, что не только я могу с ней связаться и задать команды для роста и развития, в том или ином направлении. О том, что медицинский факультет может с ней связаться и контролировать ее рост, а значит и меня, зная о моем местонахождении и времяпровождении, меня никто не предупреждал. Пришлось вновь просматривать информацию по управлению в изученной базе, меня подобные заявочки очень нервировали, как и идея о том, что на три года я попадаю под контроль к местным, мне совсем не понравилась. Впрочем, возможно, что не только на три года, а на гораздо больший срок, если установить оборудование в пределах системы. Решился этот вопрос очень просто. Стволовые клетки, служившие базой для создания колонии, были мои собственные. Они легко перенесли прохождение через них больших объемов ментальной энергии. Мало того, под ударными дозами, развитие колонии рвануло вскачь и вышло на второй уровень, заставив меня сильно похудеть. Это не относилось к отдельным фрагментам и включениям, которые были подконтрольны местным теоретикам и практикам с медицинской кафедры. В течении первого дня борьбы с подобным явлением, эти фрагменты потеряли актуальность, прошел процесс их отторжения, после чего они с мочой и калом были выведены из организма, отправившись в унитаз. Было здорово прийти на второе исследование и смотреть на ошарашенные морды местных ученых. Бионаниты в крови присутствовали, а вот связаться с ними и контролировать систему местные уже не могли, колония сменила координатную сетку связи и ушла в подчинение Юлии, с большим удовольствием взявшую на себя контроль. Меня долго мурыжили и исследовали, от повторной сдачи стволовых клеток и введения новой колонии я отказался, сказав, что опасаюсь опробования на себе неизученных и, возможно, опасных для моего организма новых систем, мой исхудавший вид был тому доказательством, после чего официально потребовал юриста и вкатил медицинской кафедре иск с требованием возвратить деньги и накинуть сверху еще столько же, в качестве компенсации ущерба. Этот аргумент пробил брешь в отношении ко мне местных эскулапов, вспомнили о том, что я иностранец, а не их подопытный кролик. Обещали разобраться, дело зависло, больше меня на медицинский факультет в их исследовательский комплекс не вызывали, чему я был безмерно рад.