Вот и сейчас, всовывая ключ в замок, он почувствовал, что тяжелая пелена начинает медленно накрывать его сердце. И он вспомнил об Оле. Представил ее лицо, заставил себя услышать ее голос. И на душе стало легче. Стало бы и совсем легко, но он знал, что девушка страдает, а потому страдал и сам, не понимая пока еще толком от чего. Да, она ему очень понравилась. Даже больше, чем понравилась. Но можно ли было допускать развитие этого порыва? В этом Коротков сомневался. Обжечься еще раз ему не хотелось.
Глава 22
— Лёх, давай выкидывай этого пацана! — Напарник Арта явно нервничал.
Арт понял, что своими действиями жестко нарушает устав, но, понятно дело, на устав ему было плевать. Он всматривался в узкое окошко БТР и внимательно следил за всем, что происходило вокруг.
Они проехали пол квартала и пока не встретили ни одного человека. Это было хорошо. Улица была пуста. Внезапно Арт вспомнил, что был на этой улице в той, настоящей Москве. Что он тут делал, вспомнить ему не удавалось, но сам факт хорошо зафиксировался в памяти. Воскрешая обрывки воспоминаний, он представлял, что едет по живой, полной людей и машин дороге… Но реальность была иной: серая мгла, тяжелое низкое черное небо, сгоревшие автомобили, мусор, полыхающие, то там, то здесь костры. И мертвые дома, свысока смотрящие на весь этот ад.
— До угла доедем. — Арт почти расслабился. Он знал, что теперь все будет в порядке. Он даже придумал, как все сделать. Главное, чтобы Катька была уже на месте — но в этом он не сомневался.
Машина шла тяжело, но неминуемо приближалась к пункту назначения.
— Все. Тормози.
Парень остановил БТР, но не умело. Машина дернулась, и напарник Арта долбонулся головой о стенку.
— Урод недобитый, — выругался он. — А ну вали отсюда. А на тебя Комаров я рапорт напишу, чтобы мозги тебе промыли. Или вообще выкинули из армии. Пьянь.
— Пиши, — равнодушно отозвался Арт. — Только парню помоги вылезти сначала.
Все сработало. Как только голова озлобленного «ядерщика» показалась из люка, к стеклу шлема с глухим звуком припало дуло пистолета, и раздался выстрел. Тело свалилось обратно в кабину. Пацан замер на месте, не зная, что ему делать.
— Залезай внутрь, — приказала ему Катька. — Живо!
Он послушно запрыгнул обратно, а вслед за ним в кабине оказалась и Катька.
— Поехали, — скомандовала она, и парнишка завел двигатель.
Бронетранспортер пополз дальше по улице.
— Этого пока придется вести с собой. Жалко шлем прострелила, дура, — Катька была раздосадована. — Ну, ничего. Прорвемся. Так, Артем, помоги мне его посадить так, чтобы пробоины не было видно в его голове.
Арт с Катей аккуратно посадили тело, облокотив головой лицом к стенке. Со стороны можно было подумать, что «ядерщик» просто заснул.
— Значит так. — Голос Кати звучал твердо и уверенно. — Теперь наша легенда такая. Ты, Артем, с этим ублюдком патрулировал территорию. Наткнулся на нас с парнем. Мы арестованы. Вы везете нас на базу.
— Просто и изящно как все гениальное, — пробубнил Арт и наконец снял шлем. — Осталось уговорить ребенка.
Он посмотрел на парнишку и спросил:
— Тебя хоть как зовут?
— Спас.
— Стас? — не расслышал Арт из-за урчания двигателя.
— Спас, — повторил парень. — Полное имя — Спаситель.
— Шутишь что ли? — Арт удивленно поревел взгляд на Катю, но та и не думала улыбаться.
— Да, Артем, — устало произнесла она. — Теперь такие имена. Он просто родился уже после Удара. А тогда в моду вошли всевозможные около религиозные названия и имена. Вот перед тобой живой пример этого имятворчества.
Арт в очередной раз подивился удивительным метаморфозам, произошедшим с этим миром, но промолчал. Кое-что он уже усвоил: при посторонних, хотя бы и детях, лучше никаких разговоров не вести. И хотя пока у него не было возможности убедиться в правоте этого постулата на практике, почему-то в глубине души он был полностью уверен, что так оно и есть.
— Ну что, Спас, не подведешь? — обратился он к новому попутчику, хотя и так уже прекрасно знал, что парень не подведет. По глазам его все видел.
— Нет. — Ответил Спас. — Обещаю.
— Вот и отлично, — подытожила Катя. — Ты, кстати, Спас, как там оказался?
Спас с охотой выложил свою историю, которая, как понял Арт, как две капли воды напоминала сотни и тысячи подобных же рассказов. Спас родился в девяносто третьем году в Подмосковье. Его родителям повезло — в момент Удара они были далеко от столицы, в сибирской глуши, гостя у родственников. Спустя несколько лет, не имея никакой информации о том, что творится в центральной и западной части страны, они начали продвигаться к Москве, в надежде, что жизнь там продолжается. Чудом они добрались, несколько раз чуть не погибнув. В Москве они увидели тоже самое, что увидел Арт. Мать Спаса была уже беременной. Так он появился на свет. Через какое-то время отец ушел в Сопротивление и больше он о нем ничего не слышал и что с ним — не знает. Мать убили год назад — расстреляли на улице за нарушение комендантского часа. А его военные забрали к себе обслуживать технику. Сначала он просто присматривал за машинами, а через полгода уже мог и осуществить несложный ремонт. Вот так оно все и было.
— А фамилия у тебя какая? — спросила Катя, когда Спас закончил рассказывать.
— Поправский.
— Поправский? — Катя была определенно удивлена. — А отца как звали?
— Игорь.
Арт смотрел на Катьку и видел как на глазах лицо ее преображается. На губах девушки заиграла странная улыбка.
— Жив твой отец, Спас, — торжественно произнесла она. — Игорь Поправский один из командиров Сопротивления. Обещаю, что скоро ты с ним встретишься.
Спас недоверчиво улыбнулся и, как показалось Арту, не очень-то поверил словам девушки. Видимо, жизнь научила его к шестнадцати годам не верить всему, что слышишь.
Тем временем они не спеша двигались в сторону Окружной. Пока что им попался только один БРТ, который Спас с придыханием назвал «восьмидесяткой». Арт понял, что техникой парень интересуется всерьез.
— А у нас какой? — Спросил он Спаса.
— И у нас «восьмидесятка», — радостно ответил Спас, подучивший возможность выдать имеющиеся знания. — БТР-80. Такие и в Афгане воевали. Мой отец на таком воевал! Тут броня, знаешь, какая? До девяти миллиметров! А вооружение, знаешь, какое? Спаренный пулемет и десять лент к нему — а там уже всякое: бронебойные пули есть, зажигательные; трассирующие есть. Короче, зверь, а не машина!
— Понятно, — протянул Арт, который от техники, как натура творческая, был далек, а потому понял из сказанного Спасом немного. Главное что он вынес — бронетранспортер надежный, в крайнем случае, отстреляемся.
Минут через пятнадцать они подъехали к первому блокпосту. «Ядерщик» вышел на центр дороги и поднял руку вверх, призывая БТР остановиться. Делать было нечего. Спас сбросил скорость и пересел к Кате, которая тут же крепко обняла его и состроила испуганно-страдальческое лицо. Арт занял место водителя.
В лобовое стекло он видел, что военный обходит машину, а через мгновенье услышал и стук его ног — «ядерщик» взобрался на бронетранспортер и ждал, пока ему откроют люк.
Арт натянул шлем и отвернул задвижку замка. Высунувшись из люка, он поприветствовал «коллегу», который тут же с интересом заглянул внутрь.
— Чего там у тебя, Комаров?
— Да прихватил двоих на дороге. — Арт старался говорить как можно более безразличнее и развязнее. — На базу отвезу. Пусть решают.
— А чего решать-то? Это ж сто процентов «переходчики» из Сопротивления. Ну, баба точно — смотри, кожа какая белая. А этого за компанию, чтобы не шлялся с кем попало. — Он ткнул пальцем в Спаса, который демонстративно вжался в Катьку еще сильнее.