— Ну-ну… — протянул главный из троицы. — Ладно, в СБГ с тобой разберутся.
Арт выдохнул. Вроде, все получилось. На месте его никто жизни не лишил. Липовую биографию выслушали вполне спокойно, особенно-то и не придираясь.
Ему приказали выйти на улицу и ожидать. Ждать пришлось примерно час. За это время к бронетранспортеру пригнали еще двух человек, которых отобрали для возможной службы у «ядерщиков». Парни выглядели забито. Ехать им явно не хотелось, и на их фоне Арт чувствовал себя в выигрышном положении. Но он помнил о том, что особенно выделяться нельзя, а потому вел себя тихо, старясь не привлекать к своей персоне излишнего внимания.
Через час им была дана команда залезать в один из БТР. Внутри машины было душно, а места хватало едва на то, чтобы сесть и уже не иметь возможности даже пошевелить рукой.
Ехали долго. Трясло так, что Арт пару раз довольно больно приложился головой к холодной броне. Все молчали, так как заранее были предупреждены о запрете на какие-либо разговоры.
Часа через четыре, когда Арт уже окончательно провалился в душную дремоту, транспортер резко остановился, открылся люк и сверху раздалась команда на выход.
Ощущая всепоглощающее отвращение к насквозь мокрой от пота и дождя одежде, прилипшей к телу, Арт вылез наружу и понял, что попал то ли на какую-то военную базу, то ли на полигон. Прямо перед ним стоял небольшой двухэтажный кирпичный дом, а вокруг было сплошное пустое пространство, окруженное забором с колючей проволокой. Где-то вдалеке возвышались еще постройки, вокруг которых наблюдалось движение техники и людей
— Построиться! — скомандовал один из военных, вышедший из здания
Все трое встали в шеренгу, вытянув руки по швам. Военный прошелся перед строем, всматриваясь в лица вновь прибывших. К нему подошел тот самый полковник, что внимательно изучал дело Арта в поселении и протянул папку, бережно прикрываемую зонтом. Вышедший из здания открыл ее и через минуту негромко произнес:
— Ильин, шаг вперед.
Арт вышел из стоя. В тот же миг военный неожиданно вынул из кобуры пистолет, и прозвучало два гулких выстрела. Арт с ужас увидел, как по обе стороны от него замертво упали двое его попутчиков, отобранных в поселении.
— В следующий раз привезешь такой же брак, сам там валяться будешь, — обратился «ядерщик» к полковнику. — Этого оставляй. Будем работать.
Побледневший полковник отдал честь и странной прыгающей походкой направился к бронетранспортеру. Арт остался стоять на месте, обливаемый струями серого дождя.
— Пошли, — приказал «ядерщик» и пошел в сторону входа в здание. Они поднялись на второй этаж и оказались в узком коридоре, по обе стороны которого располагались двери. Табличек и надписей нигде не было, но и без них Арт уже догадался, что попал в Службу Безопасности Государства.
Небольшой кабинет, в которого Арта пригласил войти военный, выглядел вполне благопристойно — чистый, довольно хорошо сохранившийся, хотя заметно — давно не ремонтированный.
— Меня зовут Станислав Грэсович, — представился «ядерщик». — Не обращайте внимание на отчество — мой дед всю жизнь посвятил постройке гидроэлектростанций, а потому просто не мог позволить назвать своего сына, то есть моего отца, иначе. Я старший оперативный уполномоченный СБГ. И сейчас мы с тобой немного побеседуем.
Он уселся за стол, предложив Арту место напротив себя. Раскрыв папку, он разложил ее содержимое на столе, словно карточный пасьянс, и закурил.
— Вот, Олег, передо мной несколько документов. Записанная с твоих слов биография, характеристика твоей персоны советом старейших поселения, отзыв главы поселения, а так же проток недавней казни. Судя по ним ты вполне добропорядочный гражданин, правда, несколько запятнавший себя участием в Сопротивлении. Вот об этом я и хочу с тобой поговорить.
Он поднял телефонную трубку и набрал короткий номер. Арт с интересом отметил, что кое-какие достижения цивилизации все же еще служат человеку в этом мире.
— Заходите, — довольно-таки ласково сказал своему невидимому собеседнику Станислав Грэсович и тут же повесил трубку, обращаясь уже к Арту — Сейчас подойдет один господин, он тоже будет участвовать в нашем разговоре.
На губах старшего оперуполномоченного СБГ заиграла приторная улыбка, которая Арту сразу не понравилась, так как именно так улыбаются люди, задумавшее что-то нехорошее. Он так и сидел, улыбаясь, пока дверь не открылась и на пороге не нарисовалась тщедушная фигурка в гражданской одежде. Сначала Арт заметил только эту общую хилость и худобу вошедшего, но потом, переведя взгляд на его лицо, Крылов моментально все понял: в кабинет вошел тот, кто будет его пытать. Ошибки быть не могло — люди с такими лицами, как у тщедушного, могли быть либо маньяками, либо просто садистами…
Глава 12
Коротков сидел в большом кабинете, обставленном богато, но безвкусно. Полковник в годах устало просматривал принесенные им документы. Глядя на него майор из Москвы видел, что высокому иркутскому чину в это свежее, немного пасмурное утро совсем не хочется углубляться в какие-то бумаги, которые вполне могли бы подождать до обеда, а то и до завтра. Знавал Коротков таких начальников, которые попадая в теплые кресла, стоящие в больших кабинетах с высокими потолками, под которыми болтаются массивные люстры, начисто забывали, зачем их, собственно, в этот самый кабинет посадили.
Имея опыт хождения по начальникам, Коротков, попав в здание городского Управления внутренних дел, решил действовать активно и нагло. Нужный статус у него был — он приехал из Москвы, а это уже значило многое. Вялая секретарша в приемной мимолетно взглянула на него тусклым взглядом, в котором можно было прочесть лишь многовековую усталость от сидения на стуле, и снова уткнулась в монитор. Кротков поздоровался, но ответного приветствия так и не дождался.
— Товарищ полковник у себя? — энергично спросил майор.
Секретарша лениво подняла на него глаза и состроила такое выражение лица, словно она не больше — не меньше Шамаханская царица, которую несчастный смерд посмел отвлечь от дел государственной важности.
— Вы кто такой, собственно?
Отвечать этой секретарской шушаре Коротков не стал. Он просто подошел к двери, ведущей в кабинет, коротко постучал и опустил ручку вниз, готовясь войти. Дамочка вскочила со своего места, явно не ожидая такой наглости, и чуть ли не схватила следователя за пиджак, пытаясь не допустить его проникновения к Самому.
— Вы в своем уме? — отрезвил ее Коротков. — Уберите руки.
Глотая воздух побелевшими от ненависти губами, секретарша первой умудрилась пролезть в кабинет и отвратительным подхалимским голоском заявила, обращаясь к сидящему за громоздким столом полковнику:
— Иван Петрович! Я пыталась его остановить, но…
— Вы по какому вопросу? — Спросил Иван Петрович.
— Товарищ полковник, майор Коротков Сергей Иванович. Вам должны были сообщить.
— Ах, да-да-да… Проходите, как раз вас ждал, Сергей Иванович. — Врать хозяин кабинета не умел, что Коротков понял сразу же. Полковник поднялся для приветствия и, протянув руку посетителю, бросил секретарше: — Кофе нам сделай.
Такого унижения ее примитивная натура стерпеть уже не могла. Коротков заметил, что женщину аж затрясло от злобы, а выходя из кабинета она настолько демонстративно хлопнула дверью, что даже у полковника непроизвольно брови поползли вверх.
Коротков уселся на удобный стул, стоящий в череде себе подобных по обе стороны от длинного стола для совещаний, к концу которого и примыкал непосредственно стол полковника, образуя, таким образом, фигуру виде буквы «т».
Майор протянул полковнику папку с документами по делу об убийстве и суициде на Яузском бульваре, которую теперь тот и изучал.
— А чего он к нам-то рванул, Нежданов ваш? — Спросил он, отрываясь от чтения. — Родня у него тут, может? Проверяли?