– О, прямо-таки мои мысли, будто сам сказал, – хмыкнул я. – В такие дни всеобщий или личный траур вообще-то должен быть, а никакие не праздники. Видимо я уже сложившийся мизантроп – совсем о людях не думаю. Да и главные положительные герои в книгах у меня вызывают раздражение, читать становится скучно и неинтересно. А это признак.
– Да ну-у-у-у… – протянула Стелла. – Мизантропия на мой взгляд – всего лишь высшая форма эгоизма. Пытаешься оправдаться и дать правдивые объяснения своему характеру? Может – косячок забьем? Ты как?
– Не, я – пас. Да и зачем это сейчас? – риторическим вопросом возразил я. – А крайняя форма эгоизма, по-моему, эгоцентризм, нет? Не суть. Но косячок все равно не хочу. Знаешь анекдот? Встречаются два пенсионера. Один другому говорит: «Да-а-а.., молодежь нынче бедно живет, бедно… Но зато весело! Смотрю на них, одну самокрутку впятером курят, а все всё равно смеются!»
Когда Стелла перестала хихикать, я спросил:
– Слушай, а эти твои прелестные татуировочки – это просто так, или..?
– Просто так или. Я не то чтобы очень люблю татуировки, но все-таки парочка на мне имеется. Сначала просто хотела скрыть шрам от аппендицита, а потом поняла, что это же так красиво, когда твоё тело украшает симпатичная картинка. Татушки для меня вовсе не навязчивая идея, просто считаю их видом искусства. Стильно и классно. Если только набито грамотно – в салоне и опытным специалистом. Конечно мое тело штука интересная, но если его немножко украсить, то, по-моему, будет только лучше! Когда мне делали вот эту на ноге, было безумно больно, и казалось, что мастер, впав в садистское настроение, хочет просверлить мне дырочку и вставить туда шнурок. Я тогда испытала какой-то извращенный кайф. Тату подчеркивает индивидуальность. А у тебя?
– Что – у меня? – не понял я.
– Все хотела спросить. Вот этот твой шрам – она дотронулась пальчиком до моего плеча. – Тут что? Шрамирование? Увлекался?
– А, это… – как можно беспечнее сказал я, потерев другой рукой рубец на плече. -Просто ожог, который я случайно получил, как мне объяснили в больнице, посредством автомобильной аварии. Кстати именно там я немного потерял память. Я так и не вспомнил ту самую аварию.
Рубец давно уже не болел, и из пунцового стал бледно-розовым. Временами он чесался к морозам или к дождю. Шрам отдаленно напоминал притаившегося к атаке паука.
– Просто шрам от ожога? Странно! Похоже на какое-то клеймо или художественное шрамирование. Знаешь, сейчас модно.
– Не знал, что модно. Мне вроде как приснилось, будто меня клеймили и сказали потом, что если я прижмусь лбом к этому шраму, то попаду назад. В мир Вильфиера, ну, я тебе про него уже рассказывал. Так вот, там такой специальный полезный мудрец меня и заклеймил.
– Да? И ты что, так и не пробовал?
– Нет, конечно! Чисто физически не смогу. Как же это надо извернуться, чтобы дотянуться лбом до плеча? Такое разве что какому-нибудь китайскому гимнасту под силу или крутому йогу. А я банально сломаю себе шею или вывихну плечо, что тоже не сахар. И потом, если попаду назад, то совсем не уверен, что оно мне надо. Такая вот философия.
– Слушай, философ, – вдруг сказала Стелла, – ты поесть сейчас не хочешь? А то я вот-вот озверею от голода.
– Озвереешь? – хитро спросил я. – Зверская Стелла! Вот было бы интересным приключением! К тому же философ тут у нас не я, а ты!
– Я тебе сейчас покажу зверскую Стеллу! А ну, быстро в душ!
– А если серьезно, – заявил я, выползая из постели, – то я тоже есть хочу, просто сил нет. У тебя не завалялось чего-нибудь в холодильнике? Случайно? А то мы вчера как-то не побеспокоились.
– Обижаешь! У меня всегда имеется аварийный резерв продуктов. Давай, пошевеливайся. Я сейчас.
Несмотря на явную молодость, Стелла не злоупотребляла всякими жаргонизмами, хоть и использовала их словарный запас. Скажу прямо – мне не всегда нравится, когда речь чрезмерно изобилует эвфемизмами, арготизмами и словами, крепко заимствованными из английского языка. Все эти анриал, найс, окей и далее по списку. Причем вовсе не обязательно изъясняться книжным стилем Серебряного века. Язык стремительно меняется, и многие жаргонизмы вместе с заимствованными выражениями встраиваются и в разговорную и в литературную речь. Есть, конечно, во всем этом определенный шарм и можно иногда пошутить, периодически вворачивая в речь выразительные словечки. Что бы не пытались мы этому противопоставить – «процесс пошел», и ваш покорный слуга – хорошее тому подтверждение. Но все же, все же… Слова «тусить», «хавать», «тачка», «днюха», «бухло» и иже с ними – тоже, на мой взгляд, из той группы, что следует категорически запретить еще в нежном детском возрасте. Это касается и уродования имен, посредством превращения Сергеев в «Серых», а Елен в «Ленух», ну, вы всё поняли. Каждый сам может дополнить, по собственному опыту.