Наконец они достигли врат. Они были так покрыты льдом и снегом, что Артас сперва не заметил их, но Ануб’арак остановился, поднялся и широко распростер две из своих восьми лап, показывая, что лежит перед ними.
Изогнутые камни, похожие на серпы – или лапы насекомого, подумал Артас – выступали вверх, их концы сгибались один над другим, формируя своего рода символический туннель. Впереди он мог разглядеть сами врата. На них был высечен гигантский паук. Губы Артаса скривились в отвращении, но затем он подумал о статуях, установленных в Штормграде. Были ли они такими уж разными? Вход в "туннель" и врата вели в сердце того, что походило на айсберг. На мгновение, всего лишь на мгновение, Артас взглянул на молчаливую, громадную фигуру Ануб’арака, подумал о пауках и насекомых и задался вопросом, правильно ли он поступает.
– Узри вход в некогда могущественное и древнее место, – сказал Ануб’арак. – Я был его правителем, и мои приказания беспрекословно исполнялись. Я был могущественным и сильным и ни перед кем не преклонялся. Но все меняется. Теперь я служу Королю-личу, и мой долг – защищать его.
Артас коротко подумал о том, как был разгневан чумой, о жгучем желании мести… о глазах своего отца, когда Ледяная Скорбь высосала его душу.
– Все меняется, – тихо произнес он. – Но не время предаваться воспоминаниям.
Он повернулся к своему новому странному союзнику и холодно улыбнулся.
– Давай спускаться.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
Артас не знал, как долго они пробыли под ледяной поверхностью Нордскола, в древнем и мертвом нерубийском королевстве. Когда он бежал на свет в конце тоннеля, как летучая мышь, он знал лишь две вещи. Первое – что он успел вовремя, чтобы защитить Короля-лича. Второе – он до мозга костей рад выбраться из этой дыры.
Сразу было видно, что когда-то королевство нерубов было величественным. Артас не представлял, что можно от него ожидать – но точно не броских синих и аметистовых цветов, и не запутанных геометрических форм, разделявших различные залы и коридоры. На них все еще можно было разглядеть следы былой красоты. Они походили на засохшую розу – прекрасные, но мертвые. Всюду царил странный запах, куда бы они ни шли. Артас не то что не мог узнать его, но даже не мог определить, на что он похож. Он был удушливым и резким, и весьма неприятным, несмотря на то, что Артас провел долгое время рядом с гниющими мертвецами.
Путь был и вправду коротким, как и обещал Ануб’арак, но за каждый шаг они платили кровью. Только вступив в подземелье, они почти тут же попали в засаду.
Из темноты вышли дюжины пауков. Ануб’арак и его воины встретили их во всеоружии. Чуть помешкав, Артас приказал своим войскам поступить так же. Обширные пещеры быстро заполнились визжанием и жужжанием нерубийцев, гортанными криками нежити и отчаянными воплями некромантов, когда нерубийцы напали, разбрасываясь ядом. Несколько мертвецов попали в ловушку из толстой, липкой паутины, и так и оставались там, пока жестокие челюсти не сносили им голову или острые шипы лап не выпускали им кишки.
Ануб’арак был кошмаром во плоти. Он издал ужасный глухой звук на своем родном гортанном языке и набросился на своих бывших сородичей. Каждая его лапа пронзала свою несчастную жертву, а шипы надламывали их конечности. И все то время, что спертый воздух был переполнен криками, Артас, вроде бы и привыкший к таким делам, дрожал и тяжело дышал.
Схватка была жестокой и обошлась им дорогой ценой, но, в конце концов, нерубийцы отступили в тьму, из которой родились. Несколько из них осталось позади, яростно корчась восемью лапками, пока не умерли, подогнув их под себя.
– Что это, черт возьми, значит? – задыхаясь, спросил Артас у Ануб’арака. – Эти нерубийцы – твоя родня. Почему же они напали на нас?
– Многие из нас, падших в войне Паука, вернулись в этот мир, чтобы служить Королю-личу, – ответил Ануб’арак. – Но эти воины никогда не умирали. Они все еще глупо сражаются за освобождение Неруба от Плети.
Артас мельком взглянул на мертвых нерубийцев.
– И вправду, глупо, – пробормотал он, подняв руку вверх. – После смерти они станут служить тем, с кем воевали при жизни.
Таким образом, когда они, наконец, вышли на тусклый свет и свежий ветер верхнего мира, его армия пополнилась новобранцами, недавно умершими, но верными его армии.