Иван и Лиса взяли на себя часть духов и часть войск — тридцать три богатыря. Их задачей было выйти на передовую и совершить первое нападение. Проф не видел этих тридцать три богатыря, но судя по описанию, их сила была внушительной.
Последнее войско принадлежало высокой и загорелой женщине с темными волосами. Проф провел рукой по подбородку, пытаясь избавиться от наваждения, вызванного ею. Эта женщина была древнегреческой богиней, и в наши дни она также носила бы свой божественный статус благодаря своей величественной красоте.
Богиня возглавляла стрелков, как из рода людей, так и из духов. Женщина четко и как солдат объясняла природу своей силы и способности ее призрачных воинов. Это были духи охоты, вызванные ею — бессмертное войско. Судя по описанию, этих сил должно было хватить для проведения полноценной атаки на демонов и хорошей редукции их численности.
Проф внимательно наблюдал за женщиной. Она мастерски выбирала воинов из предложенных вариантов. Богиня хотела только самых метких стрелков и более дисциплинированных, объясняя, что любой неготовый солдат может нарушить боевой порядок и атаку. Кроме того, она вносила разумные предложения в боевую стратегию и внимательно слушала другие предложения, корректируя расположение своей армии.
Пока обсуждали стратегию, Проф не вмешивался со своими замечаниями, просто куря сигару и анализируя всё, что здесь обсуждали.
— Проф, ты как? — Окликнула его Хель. — Пойдешь с нами?
Проф посмотрел на подругу. Как и ей, ему было нечего делать на этой войне. Тут это не обсуждалось в слух, дабы не оскорбить нежные ушки Варгаса, но задача Хель была стать приманкой и отвлечь внимание. Это понимали все, исподтишка посматривая на девушку, и обдумывая, как ей намекнуть о столь важной миссии. Это было нужно, чтобы остальные армии могли закрыть мышеловку, а армия богов отвоевать обратно Навь.
На вопрос подруги Проф покачал головой.
— Хель, я думаю, что присоединюсь к стрелкам. — Он внимательно посмотрел на Артемиду ожидая реакцию на свои слова. Та, мимоходом глянув на него, кивнула, попросив описать оружие Профа. Она не волновалась, не кокетничала. Профу даже казалось, что она не видит в нем мужчину, от слова совсем. Эта мысль скребла его изнутри, и не давала покоя.
Глава 38
Вар
К концу вечера переговоры закончились, и все начали поспешно расходиться. За седмицу предстояло очень много дел, и каждый спешил быстрее начать приготовления. Следя, чтобы Хель не начала напоследок беседовать со своим бывшим женихом, он стремился увести свою команду как можно быстрее прочь, мотивируя это тем, что им тоже надо готовиться.
Хель выглядела усталой, но она всё равно обсуждала с Профом, какое оружие им следует принести и какие взрывчатые вещества заложить под главным теремом и и торговую центральную площадь. Варгас внимательно наблюдал за их отношениями, мучимый ревностью. Но пока что их отношения были ровными, без признаков интимности.
Они уже собирались вернуться в Царьград, когда отец Варгаса окликнул его. Велес, попросил уделить ему время, взглядом намекая, что хочет поговорить наедине.
— Все хорошо? — Спросила Хель. В глазах ее была тревога.
— Да, подождите тут. — Ответил ей Варгас, удаляясь с отцом на значительное расстояние. Довольно враждебно Вар обратился к отцу. — Чего ты хочешь?
— Ты не рад видеть отца своего? — Спросил Велес. Но увидев в глазах сына раздражение, сам ответил. — Вижу, что не рад. Я все думаю сын мой, не был ли я к тебе слишком суров? Думал, наблюдал за тобой. И радуется сердце отца, что ты свою гордыню смирил.
— Мне от этого ни жарко, и не холодно. — Надменно произнес Вар. Собираясь сбежать подальше от своего предка.
— Не гневи отца своего! — Рявкнул Велес. — Так, о чем это я. ТЫ сделал много деяний в последнее время, что твою вину умаляют. От меня за это, ты получишь три желания. Кроме как полностью обратить тебя в человека.
— Я бы послал тебя в Навь, но ты туда скоро сам пойдешь. — Буркнул Вар. — К сожалению, вынужден согласиться на твое предложение.
— Тогда желай! — Великодушно улыбнулся Велес.
— Три желания говоришь. Первое, на время войны я хочу быть опять человеком. Без подлости в виде возращения в шкуру волка. Более того, я хочу обратиться за несколько часов перед тем, как демонические войска будут наступать. Второе, на время войны, я хочу иметь полное право использовать божественные силы, без условий. И, в-третьих. — Тут Вар запнулся. — Я хочу, чтобы ты убрал Хель в безопасное место, на время войны! Чтобы я ее там не видел и знал, что она далеко. Лучше верни ее в свое время.
— Но она ключевая фигура. Она должна достать артефакт!
— А мне на это плевать, слышишь? Это не ее война. — Разозлился Вар. — Я сам достану вам этот чертов артефакт, но Хель не должна в этом всем участвовать!
Велес долго молчал, глядя на сына. Он раздумывал, стоит ли тому говорить, что его проклятье уже снято, и только ослиное упрямство сына не давало ему превратиться в человека окончательно. В душе Велес был счастлив, но не показал этого.
— Хорошо, будет исполнено. Я не могу вернуть посланницу в ее мир, но как начнется война, я заберу ее в свои чертоги и запру. Твои другие требования тоже будут удовлетворены.
— Надеюсь. — Вар ушел от отца, молча не прощаясь. Он задумался, что, возможно, стоило бы попросить сразу стать человеком. Но у него были и другие соображения на этот счет, и удовольствие от последних дней перед войной не перевешивало ту выгоду, которую он надеялся получить во имя этой войны.
Настена
Судорожно оглядываясь, Настя обтирала себя мокрой тряпкой. Ей хотелось искупаться, после стольких тренировок она воняла так, что он нее шарахались кони. Парням из ее отряда хорошо, можно в бочке умыться. А она не может, ибо тут же поймут, что перед ними дева молодая, отошлют обратно домой, да отца заберут.
Не бывать этому! Настя судорожно пыталась отмыть пятна с одежды. Слезы капали из ее глаз.
Не только в отце дело. Прошло три зари, как она Ивана своего увидела. Он рать тренировал, на мечах сражаться. Настя к нему хотела кинуться, верила, что тут же признает, обнимет, защитит, да только не успела. К Ване черноволосая ведьма подошла. Красивая как морок. Все парни из ее отряда ахнули, да от ведьмы взгляд отвести не могли. Ваня ее тоже на ведьму смотрел. И столько любви было во взгляде этом, что ноги у Насти подкосили.
Любит! Не ее Настену, верную да милую, а ведьму эту любит. И она на него смотрит, ничего вокруг не видит. У Насти все внутри перевернулось, да от боли как будто демоны на части разорвали. Видела она пару раз эту ведьму после. Красивая, решительная. Слова доброго лишний раз не скажет. Ходит надменно, на других не глядит. Кто в беде будет, так уж точна, ведьма эта, не поможет! Руку помощи не протянет.
Настя со злостью начала тереть тряпкой загрубевшие руки. Им давали настой живительный, да травы, чтобы усталые конечности растирать. Чтобы боль не мешала военное дело изучать. А чтобы руки нежными оставались, ничего не дали. Настя с горем рассматривала свои мозолистые ладони. Всю красоту она растеряла.
— Ей, нам скоро надо к вечерней похлебке успеть.
Услышав знакомый голос, Настя попыталась прикрыть все, что смогла, и резко повернулась. В тени деревьев стоял невозмутимый Гордей.
— Что ты тут делаешь? — Всхлипнула девушка, понимая, что ее тайна раскрыта. — Всем теперь расскажешь?
— Я тут тебя стерегу, чтобы куча потных мужей к тебе в заводь не залезла. — Гордей старался не смотреть на девушку, но взгляд его возвращался к красивой фигуре. — Не бойся, я давно уже знал, что ты девушка. С самого начала. Все тут не большого ума, раз очевидных вещей не видят.
— Не расскажешь значит никому? — Настя всхлипнула. — Я вместо отца, он болен.
— Да ладно, ладно! — Поднял руки Гордей. — У тебя свои причины. Давай лучше возвращаться, пока нас не хватились, да искать не начали.
Настя быстро оделась, и пошла за Гордеем к шатрам, где они спали. Утром их стоянку переместили в лес, объяснив это тем, что так будет быстрее, когда война грянет.