Олег приподнял раскрытую ладонь, остановив весь отряд. Воробей насторожился, взял на прицел «Абакана» разросшуюся вокруг тайгу. Это послужило сигналом для всех бойцов. Умник, Мастер и Чучело поторопились присоединиться к двум сталкерам. Каждый взял на себя свой сектор обстрела. С какой бы стороны ни пришла опасность, она не останется незамеченной. Но ничего не произошло. Вокруг было так же тихо, как несколько минут назад, когда группа преспокойно пересекала заросли.
– Демон, ты ничего не попутал? – дрогнувшим голосом спросил Воробей.
– Ты же сам видел, – прорычал командир.
– Может, ветер?
– Ага, ветер. Килограмм пятьсот весом. Мастер, посмотри, что там.
Выбор был правильным. Массивный экзоскелет да пулемёт лучше того, чем владела основная масса.
– Чучело, прикрываешь тыл.
Мастер двинул в заросли. Стебли огромных кустов, из-за которых Воробей чуть не сломал ногу во время одного из падений, легко гнулись под тяжестью высокотехнологичной брони.
– Вот кого надо вперёд посылать, – заметил Умник.
– Интегрированный с костюмом шлем искажает все окружающие звуки. Плюс очковый узел, как щель амбразуры. Бокового зрения вообще нет, – опроверг суждение Демон.
– Чисто! – донёсся механизированный голос Мастера.
Тем временем Чучело отошёл на десяток шагов. Никакой опасности. Вокруг царила идиллия. Внезапно слева пронеслась огромная тень. Еле слышное приземление на мягкую почву.
До группы донёсся рык, а после – полный отчаяния крик таксидермиста. Они резко обернулись и увидели химеру, раздирающую тело Чучела. Вот её пасть вцепилась в плечо контрабандиста и оторвала шмат мяса, костей и металла.
– Твою мать! – закричал Воробей.
Все подняли стволы.
– Не стрелять! – вдруг крикнул Гусаров.
– С ума сошёл?
– Уходим!
Никто не ослушался командира. Сталкеры рванули вперёд. Столько, сколько они преодолели, им не удавалось пройти за весь день. Они, наконец, выбрались из злосчастных зарослей. Воробей накинулся на Демона:
– Ты какого хрена его оставил?
– Мы оставили. – Рука Гусарова медленно поползла к ножнам. – Ты не остался с ним. Бежал со всеми.
Воробей потупил взгляд, замер. Что называется, остыл.
– Мы эту суку вчетвером могли завалить, – выдал он после паузы.
– Химеру? Она бесшумно обошла нас, прогрызла экзоскелет и сожрала человека за несколько секунд. Много бы ты навоевал?
– Но так же нельзя.
– Я это от тебя слышу? Скажи спасибо, что это Чучела шкуру раздирают, а не твою. Хватит ныть!
Умник лишь флегматично взглянул на спорящих. Жизнь Чучела ему вообще была по барабану, как и любая другая. Кроме, разумеется, своей. С каждым шагом сталкер осознавал, что затея с Припятью выходит мало того, что опасная, но просто бессмысленная. Пустая трата времени и крови не входила в его планы, а, значит, их пора пересмотреть.
***
Шайка медленно брела в сторону Радара. Они укрывались истёртыми плащами от настигающего их ветра. Вооружённые ружьями да пистолетами, они потеряли уже пятерых в последней схватке со стаей слепцов. Не было никакого плана, никакой тактики. Никто не знал, зачем всё это нужно. Лишь Басай, подпитываемый оптимизмом и грандиозными идеями по свержению конкурента с бандитского престола, шёл вперёд по собственной воле. Остальные подчинились. Они уже давно могли убить незадачливого бригадира, изгнать из банды или, в крайнем случае, просто уйти, оставив его в одиночестве. Почему они не сделали этого? Их воля сломлена такими, как Боров, Султан, другими управляющими. Басай знал, что таких подчинить проще всего. Пусть часть дезертирует, зато останутся самые верные. Или начисто тупые.
Басай и сам не блистал умом. Куда ему, полжизни отсидевшему за решёткой, разрабатывать стратегии. Одни лишь мимолётные желания, мнимые великими планами. Любой замысел кажется ужасным, пока его не осмыслишь. Любая идея кажется грандиозной, пока не возьмёшься за её исполнение. А если взялся, будь добр – додумай её до конца. Иначе провалишь свою идею, и тогда все остальные будут казаться ужасными, ибо осмысливать их уже не захочется.
Людей оставалось всё меньше, припасы сводились к нулю, даже питьевая вода – и та кончилась. Путь в Припять заказан, но Басай не был готов расстаться с идеей. Ему впервые подчинялись люди, и это чувство хотелось продлить как можно дольше. Что есть власть? Это сила. Сила голоса, которому безоговорочно подчиняются, или же сила кулака, которого боятся. Всё зависит от человека и его качеств. Можешь поработить всех словом – твоё право. Вложенные тобою в сердца миллионов идеи дадут всходы. Тебя возвысят, но потом сбросят с Олимпа, ведь найдутся провокаторы. А коль способен лишь на тиранию – заставь силой служить себе. Но будь осторожен: однажды тебя свергнет более сильный. Твоя власть основана на страхе, а страх – первый признак ненависти.
Басай бросил взгляд в сторону. Увиденное заставило его остановиться. В следующее мгновение их увидели остальные бандиты. Кто-то бросился в бегство, кто-то потянулся за оружием. Некоторые молили о пощаде. Бригадир просто смотрел, не силясь что-либо предпринять. Он понимал, что все обречены, а его власть, власть страха, рушится на глазах. Нашёлся более сильный. Именно он хладнокровно распорядился:
– Случайные свидетели. Ликвидировать.
***
Демон ожидал чего угодно, но чтобы так... Пока свободовцы отвлеклись на троицу подсадных, вся группа зашла с фланга. Снайперы вышибли наиболее опасных, остальных закидали светошумовыми. Кто-то погиб, много раненых. Выжить удалось единицам. Сами подсадные перебили личную стражу хранителя «Свободы» и взяли его за жабры.
– Весёлые ребята, – протянул Скиф.
– Долго церемониться не будем. Медлить нельзя, иначе они сами нас зачистят. Как выпадет шанс – атакуем.
– Может, сейчас? – предложил Сарацин.
– Никак нет. В момент вычислят.
Наёмник видел, как спокойно и решительно действовал командир военсталов. Такому нечего бояться. Его не запугать. Чтобы победить, его нужно уничтожить. И не факт, что ликвидация пройдёт успешно. Впервые Демон нашёл равного себе противника.
– Командир, они уходят. Через Барьер двинем?
– Рискованно. Придётся проволоку резать. Отойдём на пару километров. Странно, что они так не поступили.
– Могли в обход пойти? – догадался Скиф.
– Могли.
– А чего тогда напролом попёрли?
– Должники. Захотели опустить «Свободу», повлияли на военсталов.
Наёмники снялись со смотровой позиции. Они сошли с тропы, продолжили путь сквозь густой дёрн посреди холмов.
– Демон, глянь. – Скиф указал направо.
Мимо отряда брела стая грязных ободранных бомжей. Только так можно назвать жалкое подобие банды, которое возглавлял бодрый псих. Внезапно бригадир повернул голову и увидел десять нацеленных на него стволов. Бандиты пришли в негодование. Вопли и крики – паника. Жертвами овладел страх. Демон оглядел всех мародёров. Жалкие ничтожества, не уважающие даже себя, что там говорить о других. Истребление такой тли лишь поможет очистить генофонд.
– Случайные свидетели. Ликвидировать, – холодно прозвучал приказ Демона.
Раздался грохот девяти штурмовых винтовок H&K G-36. Лишь Сарацин не участвовал в побоище. У него иные цели, с пустой тратой патронов не связанные. На месте командира он бы послал Янычара, чтобы тот ятаганом перерезал всех свиней. Когда-нибудь и Сарацин добьётся своей власти. Так говорил Душман, и не было никаких причин не верить наставнику. Стоит лишь подождать.
Глава XII. Воплощение Немезиды.
Наш отряд сошёл с тропы и двинул к небольшой поляне. Пока мы добрались до окрестностей Радара, день уступил место сумеркам. По сути, ночь ещё не наступила, но в её преддверии тьма уже прогнала солнечный свет, оставив лишь нечто издали похожее на него. Зона медленно покрывалась мраком. Ненавижу сумерки. Ни дня, ни ночи. Нет конкретики, одни лишь расплывчатые образы, так и не скрывшиеся во тьме. Именно в такую пору из нор вылезают твари всех мастей. Учитывая, что мы находимся под самым боком у центра Зоны, на лучшее можно не надеяться. Идти дальше – верная смерть. Потому капитан решил устроить привал. Отдых вообще нужен: почти сутки на ногах.