— Блин, — не удержалась я.
Кело на это только усмехнулся.
— Ничего Лина пройдём завтра, — произнёс он, слезая с гуаны и снимая Суи.
Так же и я со стоном блаженства слезла со своего животного.
— Кайф, какой же кайф пройтись своими ножками, — произнесла я и блаженно стонаю.
Нои решила заняться едой, Норсан помогает ей с разведением костра, за животными решил посмотреть Люсан. Все так же были напряжены и не разговорчивы. Я обратила внимание, что Розетта и Нюша ложатся спать на двуколку.
— Девушки, а вы кушать не собираетесь? — интересуюсь у них.
— Нет, Лина мы спать — ответила грустно Нюша.
— Ну, уж нет, а ну встали и к нам. У нас Нои с Рив очень вкусно готовят, пальчики оближите, — проговорила им строго — не заставляйте меня идти к вам.
Те переглянулись и присоединились к нам. Моя группа уже не обращала внимания на мои закидоны. Нои просто передала им чашку с рыбной кашей, а я как обычно, передала Сояну бутылку вина.
— Разлей всем понемногу, а детям совсем на донышке, — попросила его.
— Лина, а зачем вам столько рабов? — спросила Нюша.
Ох, уж эта детская любознательность. Вон как мои на её вопрос напряглись, и сами же ждут ответа.
— Для красоты, — рассмеялась я. — А если серьёзно, то они — моя охрана и моя семья.
— Это хорошо. Вот когда я выросту, я выкуплю брата. Он тоже год назад попал в рабство, — ответила она улыбнувшись.
— Замечательная цель, — похвалила её. — Выпьем за то, чтобы все мечты сбывались, — подняв бокал, произнесла я тост и сделала глоток вина.
— Как думаете, сколько сейчас берут стражи за проезд? — спросила я Розетту.
— Раньше брали по семьдесят медяков, а сейчас почти с каждым днём цену поднимают, — пожала она плечами.
— Семьдесят медяков — это дорого? — спросила у неё. — Ой, я забыла сказать, что мы с другой планеты и там денежная единица совсем другая. — Полезла я в рюкзак за кошельком. Достав горсть монет, показала сёстрам и своим заодно. — Вот можете взять себе на память, тут они мне явно не пригодятся.
Они их удивлённо рассматривали, вертя из стороны в сторону, даже мои рабы. Я же радовалась этой возможности показать хоть что-то из своего мира.
— У нас другие, — произнесла Розетта.
— Да, знаю, у меня и такие есть, — улыбнулась ей. — Но хотелось бы понять расценки. Вот, например, на эти монеты, — взяла в руку две десятки. — Можно купить булку хлебы, а вот на эти, — достала из кошелька бумажную купюру пять тысяч, — можно купить комнату с хозяйкой примерно на неделю в большом городе, как этот, — кивнула на город впереди нас. — А если их будет несколько миллионов, то можно купить приличный дом с земельным участком. А у вас как?
— У нас на пару медных монет можно купить булку хлеба. На серебряную монету можно прожить целый месяц в трактире, снять хороший дом в хорошем районе — будет стоить золотой в месяц. А в глуши дом можно купить за два золотых, такая маленькая цена, потому что работа в полях тяжёлая, да и зверь шалит, а защищать поселение некому, и к тому же ещё придётся платить немаленькую дань казне. А также можно проработать на лира год, и за хорошую службу вам подарят дом бесплатно, — ответила Розетта.
Так я узнала, что одна золотая монета — это пятьсот серебряных, а одна серебряная — это двести медных монет. И, например, дом в престижном районе города можно купить за пятьсот золотых монет. Но по их меркам это очень дорого, ни один крестьянин или, как они их называют, баська, не купит такой дом, просто не хватит средств. Или про обращение ниса или нурс — это просто обращение к даме или мужчине. Лир — это граф, а лира — графиня. Лис — барон, а лиса — баронесса.
Так познавательно у нас прошёл ужин. Вот как хорошо знакомиться в пробках, это помогает скоротать время, многое узнать и приобрести новых знакомых. После разговора все так же легли спать возле костра, далеко не отходя. Хоть Мио и говорил, что я не засну сразу, но это не так, меня вырубило уже в который раз, только я коснулась подушки. Мне не мешали другие путники или вой гончих в лесу. А самое что удивительное, всё это время, пока я нахожусь в этом мире, я не видела ни одного сна, просто проваливаясь в темноту.
Глава 6
Глава 6
— Лина, вставай. Скоро ворота откроют, — будил меня Эмиль.
Время 07:45 утра. Мы спросонья быстро собрали свои вещи, сели обратно на животных и стали ждать, когда начнут открывать ворота. Впереди нас уже стояли пять повозок с пассажирами, и нам придётся ожидать, когда сначала проедут они, после купец и только потом мы. Я очень надеюсь, что он не будет спорить, кричать и браниться, как остальные купцы до него. Мне настолько это вчера надоело, что хоть волком вой. Вот не понимаю, зачем спорить и ругаться, портить нервы себе и остальным, если всё равно, по-твоему, не будет? Или нравится ходить постоянной букой.
Как и ожидалось, как только открыли ворота, первым делом пропустили барыньки, но пока проводился досмотр, купец перед нами терял терпение. Он весь просто искрутился на своей повозке. Когда дошла очередь и до него, купцу очень не понравилось то, что ему сказал стражник. Начался спор не на жизнь, а насмерть.
Этот купец мне чем-то турка напоминает. Они любят из-за каждой мелочи спорить, я говорю о тех, кто любит торговать. Например, когда вы приходите в его лавку, рассматриваете понравившийся вам товар, а после говорите: «Сумма просто астрономическая». После он вас ласково спрашивает: «Какая цена устроила бы вас?», и вот, после этой названой вами намного заниженной цены, начинается спор. Так и тут. Только тут стража наоборот её увеличивает. И меня удивляло лицо стражника (ничего не выражающее) на крик купца, от которого даже у меня уши закладывало. А после коронной фразы купца: «Вы меня решили по миру пустить? Что мои дети кушать будут? Вы о моей жене подумали? Это же несправедливо!». Я хотела рассмеяться в голос и ответить, что жизнь вообще несправедлива, но усердно, молчала, кусая щёку. Так продолжалось почти час, и, боже, он угомонился, пыхтя, отдавая нужную сумму за проезд, а после и мы предстали перед очами стража.
— Аллилуйя, — возликовала я, страж посмотрел на меня хмурым взглядом.
У нас амбалы курят в сторонке по сравнению с ним. Стоящий передо мной стражник под три метра ростом, когда я сама сижу на гуане и мне ещё приходится голову поднимать, чтобы ему в глаза посмотреть. А сам он будет, как два Сояна стоящих рядом. Одет в белые джинсы и такую же куртку, на плечах, груди и воротнике прикреплены маленькие синие опознавательные знаки, означающие, что он находится при исполнении. На голове — белая бандана, которая закрывает почти середину лба, скрывая волосы и тем самым привлекая взгляд к очень злым голубым глазам. Наверное, не успел выйти на смену, а ему уже все нервы истрепали. Сочувствую.
— Доброе утро, — поприветствовала стражника, улыбнувшись. — Мы в город для приобретения жилья и отдыха. Нас шестнадцать существ. Сколько необходимо заплатить за проезд?
— Сто тридцать три медные монеты за одного ниса, — отрапортовал тот, при этом рассматривая всю мою компанию.
— Минуту, — попросила я и полезла в рюкзак за мешочками.
Достав их, я начала отсчитывать две тысячи сто двадцать восемь медных монет. Стараясь отсчитать именно монетами, так как тратить, то, что в банке пока не буду, ещё пригодятся, а монеты, тем более медные, здесь в обиходе, ещё накопятся. Пусть лучше золотые целее будут. Солдат, если честно, от моих действий очень сильно удивился. Я же ему ещё шире улыбнулась. Отсчитав нужную сумму, положила в чёрный мешочек и отдала стражнику.