– Сейчас выйдет,– сказал спокойно. Я кивнула и встала под дерево напротив скамейки, присесть рядом с Максимом не решилась. Ожидание было не долгим. Через пару минут дверь дома резко распахнулась, явив нам нечто. Женщина, высокая женщина, была в гневе! Глаза сверкали, руки упёрты в бока! Но не это было самое главное для меня в её появлении, а то, что она была рыжая. Нет! Она была огненно-рыжая! Волосы крупными завитками торчали во все стороны, рыжие брови хмурились:
– Ну и чего ты орёшь? – прокричала она, спускаясь и уже тише:– Нет чтоб позвонить: але Мартушка ты дома?, дома, так приду, чай будем пить, соскучился, нет же орёт!
– Марта, ну извини,– со смехом прервал он её,– я спешу, нам нужна помощь.– И посмотрел на меня. Марта обернулась и проехалась по мне цепким взглядом.
– Знакомься, это Валлия, моя родственница.
– Ага, как же, – она махнула рукой на него,– кому угодно можешь врать, но не мне. Прячешь?
– Да,– не стал он скрывать он.
Марта отвела наконец от меня свой изучающий взгляд и повернулась к Максиму:
– Ну и чего сидишь, кого ждёшь? Дел полно, а он сидит тут. – Максим попытался что-то сказать, но она не дала, замахав на него руками. Смотрелось со стороны очень забавно. Только мне не смешно, а страшновато оставаться наедине с этим огненным танком в платье. – Иди, иди, я сама пообщаюсь с девочкой. И выясню что надо, и помогу и подскажу, – с этими словами она буквально вытолкала Максима со двора, тот посмеиваясь, спросил:
– Ну ты хоть позвонишь, когда закончишь пытать Лию?
Она злобно зыркнула на него:
– А ты мне не пугай девочку, это когда я кого пытала?– Максим лишь рассмеялся и со словами: «обязательно позвони», ушёл. Я же готова была дать дёру, пока от меня отвлеклись, но не успела.
– Ну, давай знакомиться! Марта, на «ты» и по имени,– её глаза смеялись, видимо выглядела я жалко.
– Валлия.
– Эгм, Лия,– она, прищурив глаз, ещё раз осмотрела меня с макушки до кончиков запыленных туфель-лодочек,– пойдем в дом, там и прохладненько и уютненько, давай – давай. –И, подхватив меня под локоток, придала ускорение.
В доме действительно было уютно. За небольшим коридором – большая просторная комната с диваном, креслами, картины на стенах, большой телевизор. Вроде мебели немного, но разные мелочи придают уют.
– Сейчас, постой-ка здесь,– оставила меня посреди комнаты и тут же принесла из другой комнаты неожиданно высокий стул с высокой спинкой, на которой был какой-то странный валик.
Поставив его около незашторенного окна, указала на него: «Присаживайся». Я влезла на стул без вопросов – опасалась за своё здоровье, мало ли. Марта опять удалилась, раскрыв уже другую дверь. Приятно запахло травами, послышался звон стекла, ругань и наконец она с довольным видом подошла ко мне с рюмочкой, протянула её мне: «Пей». Я настороженно принюхалась к содержимому – грамм пятьдесят зеленоватой жидкости с пряным запахом трав.
– Что это?
Марта не переставая хитро улыбаться, повторила – «Пей». Опасливо покосилась на неё. Заметив мой взгляд, она оскалилась ещё больше, и я, под её внимательным взглядом, выпила одним глотком содержимое рюмки.
Марта довольно на меня посмотрела и поставила посуду на столик у окна.
– Таак, теперь ещё уберём эту гадость,– с этими словами она начала вытаскивать шпильки из моих волос. Я запротестовала, но она бросила на меня хмурый взгляд: – Вот ответь мне девонька, что за уродство ты на голове соорудила? Это ж каким извергом надо быть, чтоб такую красоту закручивать и прятать?– С этими словами она вытащила шпильки и волосы каскадом упали за спинку стула.
Схватив мою голову, она неожиданно мягко уложила её на мягкий валик. Ага, теперь понятно для чего он.
– Нет, ну посмотри какая прелесть,– говорила она, пропуская пряди между пальцев, – а ты глаза закрой и посиди тихонечко, расслабься.
Я послушно закрыла глаза. Марта принялась расчёсывать волосы.
– Ну, что чувствуешь? – в её голосе была улыбка.
– Приятно и расслабление, – помолчав немного, ответила и чуть ли не начала мурлыкать, так как мне делали мягкий массаж головы от которого я словно погрузилась в транс.
– Лиюшка расскажи мне: где ты родилась, кто твои родители?
И что самое интересное, у меня не было желания что-то скрывать от неё, не было страха разоблачения. Страха как чувства вообще не было, была лишь твёрдая уверенность, что так нужно, она не предаст. Самым правильным будет – открыться этой женщине. Даже мысли не возникло, что знакома с ней минут двадцать.
И я начала рассказывать: сухо, безэмоционально, словно читая на бумаге текст.