Семён напоследок ужё раз покрутил над головой топором, оставшиеся в живых в ужасе отпрянули к стенам, и мы бросились следом за Грайей.
Плита в подвале уже отодвинута, жрица спустилась вниз и помогает пролезть в лаз Светочке, а Игорь уже там, в полумраке виднеются белки его глаз. Быстро покидаем подвал, Семён задвигает плиту, в полной тьме вспыхивают зрачки Грайи. Красные лучики скользят по влажным стенам, бегут по разбитой лестнице, останавливаются за её пределами, жрица что-то внимательно рассматривает, затем напряжённо говорит: — Там черепа и кости… не пойму пока, людей или животных.
— Неужели ловушка? — меня окатывает холодом.
— Всякое может быть, но из трактира выходить тоже как-то было не с руки, нас там целый батальон ждал, — задумчиво говорит жрица и добавляет: — Что вы топчетесь как слепые котята, фонарь включите, мой то, всегда при мне, — она демонстративно повела глазами.
Я догадался, что она имеет в виду, поднял автомат, нащупал выпуклость, уверенно нажал. Молочный луч вырвался из трубки, прикреплённой к нижней стороне ствола и, окружающая нас темнота нехотя отступила.
— Хорошо, что артефакты при тебе, — глубокомысленно изрекает Грайя, посмотрев на мой рюкзак.
— Это вполне логично, — пожал я плечами, осторожно спустился с лестницы, осмотрел валяющиеся на земле кости: — Не человеческие, это животных, — с некоторой радостью произношу я, и дожидаюсь, когда ко мне все спустятся.
Мы находимся в небольшом зале, дальше виднеется переход в пещеру, а значит, где-то шныряет подземное зверьё. Перспектива не радует, мы уже сталкивались с настоящими монстрами. Осторожно посмотрел на Игоря и Светочку, в их глазах не вижу и намёка на испуг. Удивительное свойство детской психики, абстрагироваться от всего непонятного и страшного. Мне же очень не по себе, а ещё эти кости, изгрызенные чьими-то мощными челюстями.
— Похоже, об этом выходе в природные пещеры, Гроз Гур не знает, — глубокомысленно произносит Грайя.
— Что ж, раз так легла карта, будем немедленно прорываться к поверхности, — решаюсь я.
Жрица одарила меня внимательным взглядом, с сомнением покачала головой: — Из огнестрельного оружия у нас один автомат и патронов не полный магазин. Но ты прав, появляться в городе Гроз Гура, смерти подобно… придётся рискнуть. Если выберемся, соберу всех жрецов и магов, необходимо обуздать Верховного правителя города Годзбу, — у Грайи, словно угли под порывом ветра, вспыхнули глаза.
— Я соберу, но по другому поводу, — мягко, но твёрдо произносит Семён.
Женщина громко выдохнула: — Прости… всё ещё не привыкла, что у нас есть Жрец Над Всеми Жрецами. Но ведь ты уйдёшь с ним, — с плохо скрываемой нервозностью она покосилась на меня, — а когда придёшь, неизвестно. За это время много, что может произойти.
— Стройте и укрепляйте город у океана Кааз, на Годзбу идти запрещаю. Я вернусь, и мы всё решим миром, — Семён прижал к себе жрицу, она мгновенно обмякла и с готовностью поймала его быстрый поцелуй. Затем отстранилась и многозначительно замолчала.
— А я говорю, никаких военных действий! Гроз Гур успокоится и сам явится с покаянием, — мой друг явно прочитал мысли своенравной красавицы-жрицы.
— Думала, надёжно их замаскировала, — она с удивлением вскидывает голову, и так тряхнула своей гривой, что по волосам пробежали искорки. — А ты знаешь, ты первый человек, который смог прорвать все блоки. До этого никто, против моей воли, не смог бы пробить защиту, — она говорит это как факт, но в голосе промелькнул испуг и обида.
— Я не собирался ничего пробивать, — с укором произносит Семён, — просто для любящих сердец нет никаких защитных блоков, всё идёт на уровне души, а раз смог читать твои мысли, значит, ты меня тоже любишь.
— Без сомнения! — с жаром восклицает Грайя.
Светочка прыснула от смеха и что-то зашептала на ухо Игорю, тот неопределённо хмыкнул. Жрица, подчёркнуто строго произносит: — Да, мы жених и невеста! А над взрослыми смеяться нельзя!
— Простите, тётя Грайя, — хихикнула Светочка.
Я улыбнулся, но на душе не спокойно, впереди, словно открыв пасть, притаилась мрачная пещера. Вожу стволом автомата, стараюсь подальше заглянуть за её приделы. Молочно-белый луч света как заяц скачет по стенам, разгоняет белых скорпионов, вызывает раздражения у растений, которые мгновенно съёживаются и исчезают в трещинах. Всё пронизано угрозой, так не хочется лезть в этот мир, но я медленно захожу в пещеру.
— Это заповедник под названием: «Забытая жизнь», — жрица тихо подходит ко мне, и я улавливаю её страх. — Место не очень приятное для прогулки с одним автоматом. Но, по крайней мере, я знаю, куда нам двигаться.
— Как ты узнала? — я, не отрываясь, смотрю в темноту.
— В нём особый запах.
Я принюхался. В лёгкие ворвался тонкий грибной аромат, вперемешку с хвойным запахом и чем-то смолистым, оставляющий горьковатый привкус на губах.
— Интересно название, оптимизма не вызывает, — изрекаю я.
— У меня тоже, — Грайя поймала за руку Светочку и цыкнула на Игоря, который полез в самую гущу грибов. — Ребята, здесь шалить не надо, держитесь посередине.
— Так значит, всё же… ловушка, — горько улыбнулся я. — Какой гнусный трактирщик!
— Нет, не ловушка, отсюда есть выход, — нахмурилась жрица, — но при встрече, я его накажу за то, что не предупредил, какой это мир. Но, в нашем положении есть плюсы, — с жизнерадостным оптимизмом заявляет жрица, — погони за нами не будет, никто не рискнёт сюда спускаться, таких идиотов нет.
— Однако, ты можешь успокоить, — я покосился на неё и тихо иду по расширяющейся пещере.
Скоро мы выходим в обширный зал. Освещение здесь есть, но скудное, оно льётся с кончиков сталагмитов и пещерных органов, под сводами гуляет непонятное мерцающее марево. В какой-то мере мы адаптировались к недостатку света, и я выключаю фонарь на автомате, лишние источники света могут привлечь нежелательное внимание.
— И куда нам сейчас идти? — уставился я на Грайю.
— Куда годно, но только не к тому лесу, — неопределенно произносит она, Весь её вид излучает озабоченность и работу мыслей. Затем она уже уверенно говорит: — Пробираться будем мимо тех круч, пойдём вдоль каменных торосов, — она смело лезет вперёд, но я её удерживаю за пояс и отрицательно качаю головой: — У меня оружие, пойду первым.
— Тебе нельзя рисковать, — с нажимом в голосе произносит она.
— А кому можно? — улыбнулся я, разглядывая её упрямое лицо.
— Мне, — спокойно говорит она. — Дай автомат.
— Обойдёшься, — хмыкнул я.
— Глупо. Ты не принадлежишь себе.
— Я иначе воспитан…
Семён без слов выдёргивает из моих рук оружие: — Грайя права, займи место среди детей.
— Ну, ты… — я теряю дар речи, всё так быстро произошло, а мой друг уже устремился вперёд.
Светочка хихикнула: — Дядя Никита, держитесь за мою ладошку. Ты куда? — крикнула она Игорю, который целеустремлённо ринулся за своим приёмным отцом.
— Э, нет! — я ловлю мальца за шиворот. — Время игр закончилось.
Неожиданно Игорь рыкнул, словно молодой леопард, вывернулся, и побежал вперёд. К моему удивлению, Семён потрепал его за волосы, что-то сказал и Игорёк пристроился сзади, торжествующе посмотрел на меня, взмахнул кинжалом, а я с удивлением подумал: «А ведь взрослеет, пацан!»
Тащусь со Светочкой позади всех, ощущение полной прострации, возникает комплекс неполноценности, но в душе признаю, они правы, у меня за спиной артефакты — последняя надежда человечества. Тьфу, как пошло! Выругался я про себя.
Через некоторое время зрение полностью адаптировалось к скудному освещению, словно турист глазею по сторонам. Пока всё тихо… через чур тихо. Мы идём по каменным плитам, по бокам которых высятся скошенные в сторону острые глыбы. Изредка дорогу пересекают юркие ящерицы, в щелях развиваются белые корни и плюют по нашим ногам какой-то едкой гадостью, над головой пролетела какая-та прелесть с огненными глазами и пастью усеянной острыми зубами, отмахнулся мечом, на некоторое время нас оставляют в покое… а быть может, изучают, прежде, чем напасть. Не знаю почему, а я вспотел, мне кажется, за нами наблюдают. Кошусь в сторону товарищей, улавливаю обрывки мыслей, они сосредоточенны, но опасности не чувствуют. Странно, а моя интуиция вновь вопит и брыкается. На этот раз решил её прислушаться: — Стойте! — приказываю я.