Великаны не имеют достаточно ума и сообразительности, но обладают невероятной живучестью. Будучи нанизанные на копья, они продолжают молотить кулаками, раскраивая черепа моим воинам. На беду, я не знаю, где у них находятся жизненно важные органы. С содроганием смотрю, как они в щепу крошат моих людей. Ещё ни один из великанов не упал на землю и остальная свора активизировалась. В отчаянии оглядываюсь на войско императора. Они посчитали, что дело своё выполнили, отошли на достаточно большое расстояние и с жадным интересом следят как уничтожают мою армию. На огромном степном мамонте, в кресле восседает Вилен Жданович и, усмехаясь, наблюдает за бойней. Нет, они не отступятся от сражения, но подождут, когда большая часть моего войска будет истреблена, а затем выдвинутся и возьмут себе лавры победителя. Я хорошо знаю моего союзника поневоле, врага в действительности. Но есть у меня оружие против монстров. Прежде не испытывал его, не хотел открывать тайну врагу преждевременно, те могли изготовить противоядие. Мои учёные заверили — это настоящее орудие возмездия. Они подсчитали, что интенсивный поток световой энергии вызовет необратимые реакции в телах пришельцев. Конечно, лазерное оружие нам не по зубам, но зеркала для фокусировки солнечного света изготовить смогли. Их установили на спинах степных мамонтов, и я жду, когда солнце достаточно наберёт свою силу. Как назло тучки всё ещё вертятся на небе, сводя на нет нашу задачу.
Монстры, теснят моё войско, но одного гиганта удалось завалить, но это капля в море. Приходится послать в бой лесных людей, но великаны просто топчут их. Я страшно переживаю за Семёна и Игоря, а они, влезли в самую гущу титанов. Семён, обладая невероятной ловкостью и силой, сумел чудовищным топором перерубить ноги трём монстрам, но те, ползая на брюхе, достают людей и разрывают их на части. Лучники продолжают осыпать врага стрелами — результат нулевой. Если так будет продолжаться, то ещё немного и от моего войска останется лишь воспоминание. Ах, ты Вилен Жданович, сволочь этакая! А ещё, в небе появляются крылатые, смердящие на всю округу, монстры. Громогласный рёв и яростное хлопанье кожистых крыльев бьёт по перепонкам. На стороне пришельцев явный перевес, но я сдаваться не собираюсь.
К счастью поднимается ветер и с неистовой силой разметал тучи, солнце осветилось и набрало жар. Монстры взвыли от притока яркого света, пар идёт от их тел, но мутанты становятся ещё агрессивнее и буквально вгрызаются в людей, но зеркала мы уже настраиваем. Последнее приготовление, лучи сфокусировали и, по моей команде, направляем на воинов Разлома. Крик боли и ужаса всколыхнул пространство. Монстры вспыхивают как сухие ели, теряют ориентацию, набрасываются на своих же соплеменников и в страшных мучениях сгорают, оставляя один пепел. Полыхает пространство, с небес падают дымящиеся крылатые твари, у Разлома жутко воняет аммиаком и серой. Трупы врагов, в конвульсиях, валятся на дымящуюся землю, зловоние повисает над полем брани.
Ещё долго направляем лучи, но уже ничего не вспыхивает, наша победа очевидна. Ядовитый туман исчезает и возникает нереальная тишина, войско замерло в молчании, люди не могут поверить в столь неожиданный финал.
Со стороны врага, некому шуметь. Их трупы во множестве дымятся на изгаженной ими земле. Ничего, дожди смоют всю скверну, вырастит новый лес, запоют птицы, расплодится зверьё, а Разлом наполнится водой, заплещется в нём рыба, зашумит камыш.
Внезапно в войске императора Вилена Ждановича, загудели трубы, грохнули барабаны. Его мамонт великан разворачивается и важно бредёт к нам. Впереди скачет группа конников, держа в руках развивающиеся флаги.
Я поднимаю руку, ко мне подходит окровавленный Семён, в небрежно перекинутой через плечо шкуре арктодуса, рядом, приёмный сын Игорь, так же весь в крови, но счастливый и важный, преданные волки окружают их полукругом. Аскольд и Исай становятся сзади меня, телохранители с копьями и луками, по бокам.
Император подъезжает совсем близко. Исполинская туша мамонта заслоняет солнце. Маленькие злые глаза гиганта в упор буравят меня, хобот нагло шныряет около лица, но мой конь Шпора и глазом не ведёт, мне кажется, ещё чуть-чуть и с пренебрежением сплюнет в сторону. Жеребец просто уникален, как-то раз, напал на него зверь похожий на рысь, так Шпора не стал лягаться, а вцепился зубами в шею зверя, так и придушил. С тех пор, повязываю своему коню поясок из шкуры незадачливого хищника.
Я понимаю, Вилен Жданович пытается подмять меня своей мощью, заставить невольно бояться, но мне до его потуг… Выждав паузу, с дворца на мамонте скидывают лестницу и, словно материализовался Росомаха с телохранителями.
Император, в сверкающих доспехах, довольно живо для своего тяжеловатого тела, спускается вниз. Лицо излучает такую радость, ещё немного и я брошусь в его объятья.
— Никита Васильевич, я восхищён! Какая красивая партия! Только собрался ввести в бой элитные соединения, поддержать, так сказать, твоих храбрецов и такой великолепный финал. Не ожидал, не ожидал. Очень рад, что недоразумения ушли в прошлое и мы стали друзьями, союзниками проверенные в смертельной битве. Конечно, без наших катапульт, исход сражения мог бы быть иным, но… какой неожиданный финал! Могу только аплодировать. Я хочу закрепить нашу дружбу и преподнести воистину царский подарок, доспехи из настоящей стали, почти как мои, негоже Великому князю, кутаться в какие-то обвязки.
Я невольно ухмыльнулся, он знает, мои «обвязки» на порядок прочнее его доспехов. Только мой меч, с впрессованными алмазами в лезвие, может их разрубить.
Догадываюсь, император тешит себя надеждой, ответным подарком будет как раз — меч. Я преувеличенно выражаю щенячий восторг, тянусь к своему мечу, глаза императора алчно блеснули, но отодвигаю его в сторону, чтобы не мешал, достаю из нательной сумки алмаз, величиной с голубиное яйцо.
— Вилен Жданович, чего греха таить, ваша помощь была весьма полезна. Сутки, а то и больше потеряли бы времени. Часть победы, конечно по праву, принадлежит и тебе, доблестный император. Поэтому прими ответный подарок, алмаз изумительной чистоты. Знаю, ты собираешь дорогие безделушки, уверен, он займет достойное место в твоей коллекции.
Вилен Жданович с кислой миной принимает алмаз, небрежно суёт в карман, сухо благодарит, он разочарован: — Спасибо, князь, хороший камешек.
Вскользь глянул на Росомаху. Лицо серьёзно, но глаза смеются, он оценил мой ответный жест, я вновь не разочаровался в его глазах.
— И ещё, — делаю глубокомысленную паузу, — за неоценимый вклад в наше общее дело, отныне и навеки, ты будешь являться почётным гражданином государства Растиславль.
— О… — только и смог выдавить Вилен Жданович. Эта формальность чуть не вывела его из себя, он понял глубоко замаскированное издевательство.
— Ты тоже… заходи, — цедит он. — Мы так же придумаем для тебя нечто почётное, — попытался язвить он. Наверное, предложит Полосу препятствия пройти, ехидно думаю я.
После этих слов он попрощается, проворно карабкается по лестнице, в раздражении скрывается во дворце. Пронзительно заголосили трубы, забили барабаны, мамонт тяжело разворачивается и союзники убираются с глаз долой.
Князь Аскольд беззвучно смеётся, бородка озорно топорщится: — Хорошо ты его зацепил, не скоро успокоится, наверное, всю воду из бассейна выплеснул.
— Наверное, — деревянным голосом произношу я. Мне предстоит спуск прямо в логово химер и рядом не будет друзей.
Семён, за последние годы, стал настоящим терминатором, никто не сможет сравняться с ним в силе, а бесстрашие — выплёскивается через край. А ведь помню, каким он был в начале пути, не слишком сильным, не очень храбрым, но всегда справедливым и готовым на самопожертвование ради друзей и нуждающихся в его защите. Семёна принял лесной народ, нрава свирепого, но простодушного в честности своей, оценивший его главные качества. Аскольд — человек загадка, я не знаю, чтобы не мог сделать этот невероятный человек. Благодаря его стараниям сформировалось могучее государство. Не очень доброжелательные соседи, пускают слюни на растущий город, на строящиеся корабли… Я всегда ощущаю поддержку друзей, с ними мне спокойно, но мне придётся спускаться в подземелья без них и от этого в груди разливается пустота. Князь Аскольд прекрасно ощущает моё состояние, понимает насколько всё опасно, но не отговаривает, знает, без уничтожения сердца пришельцев, сегодняшняя победа будет фикцией. Наступит день, химеры скорректируют свои действия и победить их станет невозможно, у нас есть лишь один шанс — сегодня или никогда.