— Ну скажи, как ты его терпишь? Перекачен, мозгов мало, достоинства никакого нет! — спросила меня мама.
— Любовь слепа, полюбишь и качка — я сменила тему. — Мам, я хочу уехать ненадолго...
— Так поезжай, зачем ты спрашиваешь у меня разрешения? Ты уже взрослая, девочка! — я удивилась, когда мама сказала мне это. Обычно она задавала множество вопросов: куда я еду, зачем, с кем, на какой срок и так далее. Я настороженно посмотрела на нее и стала ждать объяснений.
— Почему так на меня смотришь? — удивилась мама, хлопнув руками по бокам. «Я же не буду тебя допрашивать, куда ты едешь. К тому же я всегда надеюсь, что ты найдешь там себе нового парня.
— А что, если я поеду изучать аборигенов в Африку?» — спросила я.
— Ой, не говори глупостей! — отмахнулась от меня мама.
Наше чаепитие прервал громкий вопль из ванной. Мы с мамой резко подскочили и побежали на звук. Из-под двери текла вода, а за дверью были слышны отчаянные всхлипы. Осторожно открыв дверь, мы увидели эпическую картину. Мой жених лежал на полу совершенно голый, а в лицо его хлестала вода из сорванного крана. В руке он держал тапок, которым пытался обмахиваться от струи. Получалось у него плохо, и вода нагло била Димку по лицу. Я же чуть не прибила Димку на месте, ибо кран был заказан из Германии специально для моей квартиры. Поток воды, можно сказать, спас Димку.
Димка тем временем продолжал хлебать воду. В голове появилась мысль, что лучше бы он захлебнулся. Мама стояла рядом со мной, с любопытством и злорадством наблюдая за открывшейся картиной пьяного унижения Димки. Подозреваю, она бы даже взяла камеру и отправила все на YouTube, но слишком боялась пропустить хоть маленькую часть представления.
— Мам, что делать то? — спросила я.
— Предлагаю все так и оставить! — ответила мама, сияя как начищенный самовар.
— Соседей затопим. Надо стояк перекрыть.
— Твой жених, ты и спасай! — сказала она мне.
Поняв, что от матери я помощи не дождусь, я осторожно стала пробираться сквозь потоки воды. Ноги постоянно скользили, и я боялась упасть. Димка между тем догадался закрыть голову руками, и теперь жалобно поскуливал, сидя на полу. Дойдя до него, я взяла полотенце и накинула на него, чтобы лишний раз не светился.
— Убирайся из ванной, пока еще чего не натворил. — сказала я, взяв Димку за ухо и помогая ему встать.
На ногах мой предполагаемый благоверный стоял более твердо, видно неожиданное количество воды помогло ему протрезветь. Пока Димка не успел опять упасть, я вытолкала его из ванной. Он сделал пару шагов, поскользнулся и вылетел из ванной головой вперед. Мать не стала его ловить или помогать ему. Просто отошла в сторону и продолжала наблюдать, как он пробежал, спотыкаясь, упал и проехал на пузе остаток пути. Громкие маты были свидетельством того, что такое путешествие мужчине не очень понравилось.
— А посмотреть и не на что... — задумчиво пробормотала мать.
Димка, услышав ее слова, отчаянно стал пытаться прикрыть все стратегически важные места мокрым полотенцем и красный как рак, пошел искать свою одежду. Смотрел он строго себе под ноги, и скорости, с которой он исчез из нашего поля зрения, позавидовал бы спринтер. Мама счастливо помахала ему в спину рукой.
— Мама!
Глава 9
Я проводила Димку взглядом, подошла к стояку и выключила воду. Она тут же перестала бить ключом. Я оглядела картину бедствия: весь пол был залит водой, которая дошла далеко за пределы ванной. Вздохнув, я взяла швабру и стала собирать воду. Мама даже не подумала мне помочь.
— Вот он, мужчина твоей мечты!
— Не издевайся!
Собрав всю воду и позвонив сантехнику, я пошла на кухню. Мама потопала за мной. На кухне сидел смущенный, одетый и протрезвевший Димка. Сейчас он пил чай и нагло ел мой тортик. Я подошла к нему и протянула руку. Он недоуменно на меня уставился, но я была зла на него как тысяча чертей. Гад разгромил мне всю квартиру и поедал спокойно мой десерт.
— Отдавай ключи от моей квартиры!
— Что! — От удивления он даже поднял на меня глаза. Мама, наблюдавшая за событиями, опять счастливо заулыбалась.
— Ключи отдай, и когда будешь уходить, не забудь с тумбочки забрать свои.
— Ты меня бросаешь? — Димка выглядел несчастным и подавленным. Я уже хотела было его пожалеть, но вспомнив сломанный кран и прочие катастрофы, от жалости резко отказалась.
— Я не позволю больше тебе крушить мою квартиру!
— Хель!... — Димка уже хотел начинать цирк, но взглянув на мою маму, передумал. И правильно, скандалить и выяснять отношения он может и потом. При маме он этого не хотел.
Димка вытащил мой ключ и протянул мне его. Я взяла связку, в которой был еще и ключ от машины, и машинально подумала: «А помиримся ли мы?» Эту мысль я тут же отбросила, уверив себя, что мы обязательно помиримся чуть позже. Димка, не произнес ни слова, встал из-за стола и, не оборачиваясь, пошел к входной двери. Так же молча он одел ботинки, забрал свой ключ и ушел. Пусть он подумает, потом я разберусь со своими делами и помирюсь с ним. Сейчас на личную жизнь у меня все равно нет времени.
— Ничего не говори. — сказала я и пошла переодеться в сухую одежду. Потом я налила себе еще чаю и стала доедать тортик. Мама вняла моей просьбе и не стала комментировать события.
Через несколько часов мама пожелала мне удачи и уехала, взяв с меня обещание периодически звонить. Я кивнула и заверила ее, что все будет хорошо, затем начала составлять список необходимых вещей для похода, планируя закупить их в городе. Список получился довольно большим, так как мне нужно было приобрести экзотические вещи.
Я оделась и пошла к своей машине, ощущая горечь от предстоящего долгого расставания. Я даже подумала о том, чтобы взять байк, но быстро отбросила эту идею из-за дефицита бензина в историческом мире. Сев за руль машины, я поехала на работу. У меня не было возможности получить оплачиваемый отпуск, а бессрочное отсутствие могло привести к увольнению.
Поднявшись на пятый этаж офисного здания и войдя в издательство, я облегченно вздохнула: был обеденный перерыв, и все ушли в столовую на первом этаже. Директор, Павел Сергеевич, был известен своей трудоголичностью и редко покидал свой кабинет в рабочее время. Когда я вошла в кабинет, он хмуро бурчал себе под нос, вероятно, критикуя современных авторов и Интернет. Заметив меня, он вопросительно поднял брови.
— Чего вам, Дубровская? — спросил Павел Сергеевич.
Я начала объяснять, что мне нужно уехать в долгую дорогу к бабушке в Казахстане, которая неожиданно заболела и нуждается в моей помощи. Я не знаю, когда вернусь, но могу нарисовать эскизы к новым произведениям в дороге. Однако на большее не рассчитывайте, там, где я буду, электричество в дефиците, и отпуск неоплачиваемый.
— А знаете что, Хеллависа? — неожиданно прервал меня Павел Сергеевич, нисколько не поверив в бабушку в Казахстане. — Поезжайте к вашей бабушке! Даже место ваше сохраню, до вашего приезда.
— Что, так просто? — спросила я. Все складывалось, как будто по маслу, и мне закралась мысль, а не причастны ли боги к этому.
— Да, как видите, просто! — ответил Директор. «На этот бред, что присылают, ничего приличного не нарисуешь, не говоря уже о том, что публиковать это невозможно.
Я пообещала сделать несколько зарисовок и предоставить заказчикам эскизы. Буду фотографировать свои приключения на телефон, может что из этого сгодится.
Сев в машину я направилась в бар «Душ», где работал мой друг Проф. Он был связан со многими людьми и мог достать все, что нужно, включая информацию и оружие. Я зашла в бар через служебный вход, который был открыт для днем. Внутри было тихо, только уборщица протирала полы и направила меня в кабинет Профа. Его там не было, поэтому я села около окна и начала ждать. Я повернулась к окну и увидела свое отражение, которое ужаснуло меня. Я смотрела на свое отражение, видя карие глаза, рыжеволосую голову, белую кожу, ввалившиеся щеки и тени под глазами. Мое сердце начало бешено колотиться. Внезапно дверь кабинета открылась, и вошел Проф, заставив меня отвернуться от окна. Когда я медленно повернулась к окну снова, там было только мое отражение.