Сюрпризы я уничтожил при помощи плетения праха, а потому когда корабль становился на заправку ему уже ничего не угрожало. Сам процесс заправки занял около трех часов и опустошили мы при этом примерно треть почти полного бункера.
Больше нам тут делать было нечего, а потому отстыковавшись от бункера мы не стали принимать вызовы идущие как со стороны корветов так и со стороны станции. Марна активировала наши двигатели в этот раз в режиме форсажа и через семь минут мы покинули данную звездную систему.
В сети станции кстати наш Искин оставил информационную бомбу про существование расы кристаллидов и прогноз на случай войны с ними. Думаю эта информация должна будет заставить республиканцев забыть о нас на некоторое время.
Наш новый перелет в гиперпространстве не был направлен сразу в сторону империи акенов первым делом следовало убедится, что нас не смогут отследить, а потому несколько коротких прыжков в соседние системы должны были запутать возможных преследователей.
После пятого прыжка мы посчитали, что этого будет достаточно для того чтобы на с не отследили и мы стали на курс в сторону империи акенов, а именно в звездную систему с их университетом. До нее было около тринадцати тысяч световых лет, а если учесть нашу скорость в двести световых лет в сутки, то лететь нам очень долго.
Около двух месяцев только на то, чтобы добраться до необходимой нам системы. ЧтО интересно сами акены владели более совершенными сверхсветовыми двигателями и могли раза в четыре быстрее перемещаться на большие расстояния.
Но естественно они ни с кем не делились его конструкцией, вообще странно, что и конструкцию гипердвигателя который установили у нас они передали. Чем они руководствуются в своих решениях, что давать менее развитым цивилизациям, а что нет мы не знали.
Первых три недели полет был нормальным. Нам ничего не нужно было делать, а потому я можно сказать впервые был свободен, пол дня проводил с Элей, а вторую половину обучался у Грума.
Не смотря на все свои достижения я до сих пор был далек по уровню знаний до своего учителя. Все таки он прожил в несколько раз больше чем я и все это время не прекращал развиваться.
Но все хорошее обязательно заканчивается, закончилось и то спокойствие с которым мы летели. Во время прогулки в оранжерее с Элей она внезапно схватилась за живот, а брюки ниже живота стали мокрыми.
Я не сразу догадался что происходит. Первых несколько минут я просто стоял в шоке и смотрел на Элю не зная что делать. У меня буквально за мгновение выбило все что я знал по магии жизни.
— Не стой столбом, — крикнула мне Эля, — Помоги дойти в медотсек, кажется у меня отошли воды.
— Сейчас, сейчас, — начал я метусится вокруг нее не зная как помочь ей добраться до медотсека.
— Ой, заткнись, — воскликнула Эля, — Ну что за бестолковый человек, — произнесла она и сжав кулон на шее позвала, — Грум я рожаю нужна помощь.
— Так и что тут у нас, — произнес учитель появившись через мгновение и осмотрев Элю наложил на нее несколько диагностических плетений.
— С ней все нормально? — спросил я у Грума когда тот ее подхватил телекинезом.
— Да все нормально, у нее отошли околоплодные воды, расширение шейки матки около двух сантиметров. — произнес он и направился неся телекинезом Элю, а та внезапно напряглась, но не закречала.
— Это схватки? — спроисл я у Грума.
— Именно теперь они будут становится все сильнее, а время между ними сокращаться пока не подойдет время появится малышу на свет, — произнес Грум, — А ты давай дыши глубже, все хорошо.
— Что мне делать? — спросил я у него страшно волнуясь.
— Когда придем в медицинский отсек я создам специальное плетение, твоя задача плавно направлять свою ману в нее, — произнес Грум, — Сейчас ребенок начинает поглощать ману отовсюду и может выпить полностью элю, чтобы этого не произошло надо чтобы ты отдавал свою. Другая мана ему вредна пока не заработает свой источник на полную.
— Хорошо я готов, — произнес я доставая из пространственного кармана два накопителя заполненных именно моей маной, а не нейтральной как обычно.
— С накопителей только в крайнем случае, — предупредил Грум.
В медицинском отсеке Грум положил Элю на кровать, а сам стал накладывать специальные акушерские плетения на нее. Все они были не сложными, да и был их всего то десяток, но я сомневаюсь, что смог бы нормально их наложить от волнения.
Следующие двадцать часов я просидел словно на иголках. Схватки Эли становились все сильнее и сильнее. Она уже не сдерживалась и кричала от боли, а я же мог только вливать свою ману в специальное плетение и больше ничего.