ГЛАВА 18
Паучьи тайны
Через час, центральное отделение лоусонской полиции
(Эстелия)
Оторвавшись от изучения имплантов, найденных в подвале клуба, я сняла гогглы и, потерев ладони друг о друга, ненадолго накрыла ими глаза. Тепло и темнота помогли вернуть зрению чёткость, но болеть глаза так и не перестали.
— Сделайте перерыв, — сказал Джаред, продолжая чертить на полу подробные схемы всех этажей клуба «Двуликие короли», — если хотите, можете ненадолго прилечь.
Бросив тоскливый взгляд на стоящий в углу диван, я собрала всю волю в кулак и нацепила гогглы обратно:
— Если я сейчас прилягу хотя бы на минуту, то разбудить меня вы сможете не раньше, чем часиков, эдак, через десять.
От усталости ныли мышцы и слипались глаза. И больше всего на свете мне сейчас хотелось выпить чашечку горячего шоколада с корицей и, с головой замотавшись в пушистый плед, забиться в какой-нибудь мягкий, тёплый и очень тёмный угол. Предварительно наняв парочку охранников и приказав им отстреливать всех, кто посмеет приблизиться ко мне ближе, чем на сотню метров.
Но, к сожалению, позволить себе такой роскоши я не могла. Хоть за окном уже давно алел закат, мы до сих пор разгребали найденные в клубе улики.
Поэтому единственным, что примиряло меня с бренностью бытия и беспощадностью рабочего графика, был вкуснейший ужин, заказанный Джаредом в расположенном неподалёку ресторане. Правда, ужинать нам пришлось на ходу и в кабинете, но, по крайней мере, это была полноценная еда, а не парочка холодных бутербродов и остывший кофе.
— Вам удалось найти что-нибудь интересное? — спросил оборотень.
— Да. Конкретно эти импланты изготовлены из низкокачественных материалов. Приличные артефакторы, дорожащие своей репутацией, никогда бы не стали работать с таким мусором.
— Но, если мне не изменяет память, Штольдмана считали одним из лучших?
— Верно. Поэтому смею предположить, что у них возникли проблемы с поставками нормальных материалов, и им пришлось обратиться к Алонзо Герра.
Джаред тихо зарычал, а мел, которым он чертил схемы, с хрустом треснул, превращаясь с пыльное крошево.
— Плохо… Мы пытаемся прижать эту падаль уже год, но пока всё сводится только к ловле его приспешников, — голос оборотня вибрировал от ярости, а в глазах полыхала искренняя неприкрытая ненависть, — на самого Алонзо у нас ничего нет.
Ох… кажется, с доном Герра у Джара свои счёты. Не из-за него ли он получил этот жуткий шрам на груди и потерял вторую ипостась?
Продолжать разговор оборотень не стал. Молча отвернувшись от меня, он принялся сметать меловое крошево с испорченного участка схемы, показывая тем самым, что сейчас его лучше ни о чём не расспрашивать.
Но лезть в личное и бередить чужие старые раны я не собиралась. Реакция Джареда лишь убедила меня в правильности моих догадок, а я слишком хорошо знала, какую боль могут причинять воспоминания.
И пустые слова сейчас не помогут. Можно сказать «мне жаль», «это ужасно»… вот только легче от этого никому не станет. Обнять, поделиться своим теплом, пытаясь разделить чужую боль…
Но он оттолкнёт. Сейчас точно оттолкнёт, даже зная, что мой порыв искренний и чистый.
Лучше сделать вид, что я ничего не заметила и попытаться найти стоящую информацию, способную хоть немного пролить свет на это дело.
Я включила ещё одну настольную лампу и продолжила разбирать артефакт, надеясь найти ещё что-нибудь интересное. Но пока выходило, что либо у них действительно возникли серьёзные проблемы с поставками, либо Лекс сошёл с ума и решил проводить первичные тестирования, используя импланты низкого качества.
Во второй вариант верилось с трудом. Для таких испытаний понадобилось бы колоссальное количество смертников. Значит, они всё же обратились к дону Герра.
— Я закончил, — отчитался Джаред.
— Хорошо, мне нужно ещё несколько минут.
Закончив разбор импланта, я принялась внимательно осматривать каждую деталь, пытаясь найти хоть одну печать. Но мои надежды оказались тщетными.
Хлам… Не удивительно, что несчастный двуликий умер после вживления этой мерзости.
— Вы говорили, что в Лоусоне есть только три фирмы, продающие материалы для изготовления имплантов, — напомнил Джаред, — между ними есть какие-либо различия?
— Есть, причём колоссальные, — ответила я, снимая гогглы, — каждая фирма специализируется на артефактах определённого профиля. Но это они могли купить только через Алонзо. Он курирует всех подпольщиков, занимающихся незаконной практикой в сфере медицины и артефакторики. Поэтому все контрабандисты, сбывающие низкокачественные инструменты, препараты и материалы работают с его разрешения.