Выбрать главу

Подлость бадьи была в том, что она была источником постоянной боли, не давая передышек. После нескольких вопросов маг уже переломал мне кости ниже колен, и теперь любое движение доставляло всё новую боль. Потянули за руки вверх – боль; чуть отпустили – новая боль, потому что пытаться встать на сломанные ноги, это… Даже простая пощёчина или тычок пальцем становились источником боли, потому что тело в любом случае сдвигалось, снова смещая изломанные кости.

Несколько раз я терял сознание, но меня быстро возвращали к боли ведром воды или склянкой с чем-то остро-неприятным. Я уже был в неадеквате, и лишь повторял одно и то же – не было артефакта, не было. Возможно, магу это надоело. Возможно, он понял, что в таком состоянии я просто не способен осознать новый вопрос, но в какой-то момент меня перестали мучить. Я уже начал мечтать, что сейчас меня отволокут в камеру, где можно будет хоть немного передохнуть, но не учёл, что человек со сломанными ногами такое может и не пережить. И когда меня поволокли в камеру, в очередной раз потерял сознание.

Очнулся снова в темноте, но на это раз вопрос "Где я?" уже не возникал. И состояние было поганое, словно у меня температура за сорок. Во рту всё пересохло, в голове туман, а нижняя часть тела превратилась в сплошной комок рвущей боли.

Попробовал просмотреть ноги внутренним зрением, и ужаснулся – ни единой целой кости. Как минимум, трещины, но большинство костей переломаны. Мышцы в уродливых опухолях, словно их колотили молотком. Ноги распухли раза в три, превратившись в уродливые тумбы. Неудивительно, что у меня температура и в голове туман. А может, такое состояние можно назвать лихорадкой. Хотя, какая разница? Суть одна – мне очень хреново, я обездвижен, перспективы у меня ещё хреновее, и если я срочно не приму меры, здесь я и останусь.

Стараясь не шевелиться, первым делом направил энергию на лечение трещин. Не до жиру, как говорится, не до полного излечения, а хотя бы замазать, зафиксировать кости. Потом стал сращивать те кости, которые сломаны, но без смещений. Ну, разве что осторожно чуть подвинуть ногу, чтобы кости встали поближе. Всё торопливо, лишь бы держалось. Энергия текла потоком, но сейчас вопрос стоял о моей жизни. Замерев в трансе, заворожено наблюдал как стремительно срастаются кости. На живую нитку, как говорится, и могут снова сломаться от любого резкого движения, но я должен встать на ноги, даже если истрачу весь резерв до капли.

Когда дело дошло до костей со сложными переломами, вот тут мне пришлось тяжко. Я немного смог снизить боль, но всё равно ощущения были… фееричными. Ладно ещё кому другому делать, а вот крутить ногу самому себе, ощущая движения каждого осколка…

Когда закончил с костями, долго лежал неподвижно, приходя в себя и наблюдая за работой энергии. Наши медики замотали бы меня в гипс или понавешали аппараты Елизарова, ставя кости в правильное положение. Маги бы без всяких сомнений в своей правоте использовали целительские заклинания, а я вот нечаянно нашёл такое вот необычное применение своей магической энергии. Всё методом тыка, всё на одной интуиции и небольшом знании анатомии. Может, я изобрёл очередной велосипед, которые местные знают давным-давно, но меня это выручило уже не раз. Если выберусь живым из этой заварухи, обязательно поищу книги по этой теме. А может, даже решусь поговорить с какой-нибудь целительницей, только обязательно с незнакомой, случайно встреченной, а то не дай бог, я снова открыл что-то полезное, но неизвестное здесь.

Энергия закончила первоначальную фиксацию костей, начала сращивать кости всерьёз, на всю глубину, и я немного перевёл дух. Если мне дадут спокойно полежать хотя бы ещё пару часов, я уже смогу стоять. Как на протезах, но всё же. Теперь часть энергии можно направить и на мышцы. Их восстанавливать проще, но теперь из тела через все поры попёрла всякая гадость. Я и так был весь в грязи, крови, а теперь и всякая гадость по всему телу. Но отёки стали быстро спадать, и я терпел, оставаясь неподвижным. Почему-то мне казалось, что именно неподвижность поможет мне, и энергии будет проще лечить. А помыться я могу и потом.

В голове постепенно прояснялось, и появились вопросы. Кто мой сокамерник? Писарь обмолвился, что нас привезли вместе. Неужели кто-то из моего отделения? Когда его утаскивали, лицо было в крови, и я его не узнал, а сейчас вместо лица вообще кровавая маска. Помочь бы ему, но если я сам не встану на ноги, оба останемся здесь навечно. Нет, пока не приведу себя хоть в какой-то относительный порядок, помощь другим придётся отложить. Потом мысли скользнули на пытки и терна. Почему он так торопился и так усердствовал с пытками? Он ведь почти "расколол" меня, надо было лишь чуть лучше подумать, но он решил сделать упор на пытках. Вроде, у военных такое называется быстрым потрошением, когда нужно получить сведения быстро, не обращая внимание на здоровье пленного. Если так, то он своего добился – я готов был рассказать что угодно, и теперь он твёрдо уверен, что никакого артефакта не было. И если он не совсем дурак, то вскоре задумается – раз артефакта не было, значит, причина в чём-то другом. Про цветную магию он не знает, так что следующим, скорее всего, будет вопрос – кто из настоящих магов был с нами? Я снова буду говорить что никого не было, а значит, после этого лишь два варианта – или я ничего не знаю, и меня можно в расход, или мага действительно не было. И вот после этого следователь может засомневаться – а что, если всё сделал я без всякого артефакта? В нарушение всех привычных законов магии, но всё-таки я? И на такой прямой вопрос я соврать не смогу, а значит, следующего допроса допустить нельзя. Пусть на карачках, пусть ползком на животе, но придётся убить всех в этом доме и остаться среди мертвецов в ожидании, пока силы хоть немного не восстановятся. Допустим, здесь у них караул, который меняется через два часа. Значит, в идеале, у меня в запасе будет целых два часа. Это если повезёт. А если нет? Брать пленных и пусть они несут меня на своих плечах как раненного товарища? Но когда сменные часовые не вернутся, тревожная группа прибудет через несколько минут. Чёрт, трудно что-то планировать, когда ничего не известно.