Капитан смотрел на меня и молчал.
Я с грохотом поставил стакан на стол. Лицо горело от праведного гнева. Хотелось выйти и поубивать всех к чертовой матери. А еще хотелось придушить бывшего Валериана. Если раньше я жалел своего двойника, то сейчас не испытывал к нему ничего, кроме отвращения.
Глава 7.ЗАЛ СПРАВЕДЛИВОСТИ И ЖЮЛЬ ГЕДЕР
Когда слуга объявил о моем появлении в Зале Справедливости замка, и я вошел, на лицах советников застыло удивление. Я поприветствовал их коротким кивком и прошел к месту во главе стола. Во мне все еще клокотала злоба, но я крепко сцепил зубы и держал себя в руках.
— Ваше сиятельство! — не удержался первый советник, — Вы излечились!
— И чувствую себя превосходно, — моя ответная улыбка полоснула его, как ножом, но я не унялся: — Давайте опустим разговоры о моем здоровье, я и так много пропустил за эти дни. Что на повестке дня сегодняшнего Совета?
— Прибыло посольство Гедера, — наконец, соблаговолил ответить один из советников.
— И где они сейчас? — равнодушно спросил я, стараясь не выдать своего интереса к этому делу раньше времени.
— По приезду я распорядился разместить их в замковых казематах, чтобы потом отправить во дворец.
Я еле сдержался, чтобы не скрипнуть зубами. Значит, капитан был прав, во всем прав…
— И зачем же, можно поинтересоваться?
Я позволил себе побарабанить пальцами по столу в ожидании ответа. Советник с достоинством выдержал мой пристальный взгляд.
— Для допроса, — на его лице появилась хищная улыбка, и он передал мне по цепочке лист бумаги. — Вот приказ о том, чтобы взять их под стражу и допросить.
Я принял бумагу, в которой значилось, что я, наследник герцогства Соггорт распоряжаюсь «схватить прибывших и допросить со всеми необходимыми средствами в целях выявления измены». Так, значит?
Я оторвал взгляд от листка и обвел им советников. Спокойные, довольные, уверенные. Конечно же, они не сомневались, что несчастные признаются в измене, как только поближе пообщаются с палачом. «Допросить со всеми необходимыми средствами» — какой милый оборот, который можно заменить всего одним словом: «пытать».
Медленно, тщательно взвешивая каждое свое движение, я разорвал приказ. Стоит ли говорить, что у советников отвисли челюсти?
— Ваше сиятельство???!
— Я поговорю с послами сам, — мило улыбнулся я ему, — без «необходимых средств».
— Они могут быть опасны! все никак не мог угомониться советник.
Я чуть склонил голову набок:
— Для вас?
— Для короля!
— Очень сомневаюсь.
— А Гедер? — советнику, видимо, уж очень хотелось с кем-нибудь поквитаться за зря написанный приказ. — Мы должны удостовериться, что он не имеет отношения к заговору отца!
— А как насчет того, что во время заговора Жюль Гедер был в Северных землях? — ледяным голосом напомнил я, но с тем же успехом можно было говорить с глухим.
— Но он же Гедер! — ответили мне. — Если отец — предатель, то и сын тоже, к тому же, заговор мог планироваться годами и против вашего отца!
Я положил руки на столешницу и чуть подался вперед.
— Тогда скажите мне, как вы могли пропустить заговор, который готовился? — мой голос больше походил на шипение, во мне клокотало такое бешенство, что сдержаться и не продолжить мне удалось с большим трудом. — Освободить пленных!
В тот день я все же встретился с послами. Не то, чтобы мне этого хотелось. Скорее, наоборот: лучше бы я зарылся в какую-нибудь глубокую нору и не вылезал оттуда, чтобы не смотреть в глаза людям, которые считают наш род подло бросившем их, даже не попытавшись помочь.
И все же мне показалось правильным встретиться с ними. Иначе это выглядело бы так, будто я от них прячусь. Наверное, Валериан бы и прятался…А мне очень надо увидеть Гедера. Не знаю даже почему, но он меня заинтересовал.
Пришедшие же вели себя не так враждебно, как я думал. Судя по всему, люди были прекрасно осведомлены о том, кто на самом деле виноват во всем. И, насколько я понял, гнев и обида несчастных послов были направлены не на меня, а на короля. По крайней мере, я заверил этих людей, что их никто ни в чем не подозревает и никаких претензий предъявлять, не собирается, ещё я знал что в будущем мне понадобятся верные лично мне люди.