— А захватить его и отдать на растерзание инквизиции или полиции позволяет кодекс? — спросил я его, вот ведь нашел проблему. Нельзя убивать так можно же и куча других методов придумать как заставить прекратить его пакостить и наемных убийц подсылать.
— Об этом я не думал, — задумчиво произнес граф ведя меня в свой кабинет, — Но не думаю, что это до конца поможет. Мне кажется мой брат действует не сам, а по чьим то указаниям. Так, что если его убрать они начнут действовать через других людей.
— Даже если это так, вам же лучше. Вы тогда сможете вычислить кто же стоит за всем этим, — произнес я.
— Надо над всем этим серьезно подумать, а пока давайте вернемся к вашей цели визита, — перевел тему граф, но по нему было видно, что мои слова ему запали в душу и он сейчас что-то обдумывал в связи с этим, — Мин сейчас музицирует в главном зале, минут через тридцать он заканчивает. Вам что то требуется для его дальнейшего лечения? — спросил он у меня.
— Нет, разве что тихое помещение где меня не будут беспокоить пока буду изучать болезнь Мина. — ответил я, ведь действительно сейчас ничего не нужно для этого. Сейчас у меня всего лишь в задачах стоит изучение и предварительные прикидки лечения.
— Тогда предлагаю вам пообедать и как раз можно будет идти за Мином, — предложил граф.
— Я не против, а очень даже за, — в шутку ответил я.
Ведь я действительно проголодался за сегодня, сначала допрос в инквизиции поданный как обычная беседа, потом пешая прогулка по дождливому городу, все это способствовало пробуждению аппетита. Граф позвонив в колокольчик позвал слугу и заказав еду прямо в кабинет откинулся на спинку своего кресла.
Ждали мы молча, хотя я видел что граф порывался что-то спросить у меня, но не решался. Благо что ждать пришлось недолго и уже через пять минут нам принесли еду. Должен отдать должное готовили у графа на высоте, еда вся была очень вкусной, настолько что хотелось облизать пальчики. С трудом удержался от этого не аристократического жеста, все таки я находился в гостях у благородного и стоило придерживаться принятых правил поведения за столом.
После обеда я направился в выделенное мне помещение со слугой, а граф пошел за своим сыном. Через пять минут мальчик оглядываясь по сторонам зашел в комнату и испуганно спросил.
— Я опять старею? Я скоро умру? — не знаю, что сказал ему граф, но мальчик еле сдерживался чтобы не расплакаться.
— Твою болезнь мы заставили отступить, и у тебя впереди еще много лет спокойной жизни прежде чем она снова начнет прогрессировать, — попытался я спокойным тоном говорить с Мином, — И я сейчас хочу обследовать тебя и попытаться найти способ избавить тебя от болезни окончательно.
— Отец сказал, что именно вы заставили меня помолодеть, я тот день очень смутно помню. Так что если и есть шансы у кого то победить болезнь так у вас. Делайте что хотите, я вам разрешаю, — после этих слов сын графа сел в кресло и приготовился к боли. У него почему то все лечение ассоциировалось с болью.
Я же вместо того чтобы причинять Мину боль усыпил его, так мне будет легче разбираться в его болезни. Первым делом стоило найти причину его болезни, я уже понял что это генетическое отклонение, но мне необходимо было понять где именно оно произошло.
Для этого мальчику находится в сознании было вовсе не обязательно, а дальше я уже доставал из пространственного кармана несколько специализированных артефактов разработанных специально для сына графа.
Первый из них представлял собой банальный микроскоп только на магической основе и был размером всего с ладошку. Достаточно было положить его на любую часть тела и над артефактом возникала трехмерная модель участка организма находящийся под ним.
Эту модель можно было вертеть в разных направлениях увеличивать в сотни тысяч раз. И самое главное он показывал все в реальном времени, то есть на этом артефакте можно было увидеть всю жизнедеятельность организма в прямом эфире.
Второй артефакт же должен был в случае какого либо осложнения выступить в роли спастеля. Он был банальным стазис артефактом, то есть если бы что то с мальчиком случилось плохое при лечении, то он бы просто замер во времени пока я не смогу понять как исправить мною порушенное.