Я только порадовалась, что лежала до этого босиком, и теперь будет легче плыть.
— Я предельно серьезна, это нервный смех, — я побарахталась ногами в воде, еле до нее доставая.
— Сущий ребенок, — тяжело вздохнул мужчина.
— Ты зато взрослый за двоих, — я обдала его брызгами.
— Приходится, кто-то же должен быть взрослым.
— Ну, в твои-то годы уже можно, — фыркнула я.
— Ты зря смеешься, большинство моих братьев старше меня, — Ворх наконец вошел в воду по грудь и поплыл к центру озера, так меня и не отпустив.
— Так их действительно много? — искренне удивилась я.
— Как это у вас называется? Двоюродные? Троюродные? У нас это просто братья и сестры, мы не делим степень родства в одном поколении, — пояснил он.
— Идея с дядей Трэса начинает казаться мне жутковатой, — пробормотала я, забыв даже потребовать отпустить меня.
В центре озера Ворх остановился и выпустил меня, дав лечь на воду. Течение тут же радушно приняло нас, знакомо закрутив на месте.
— Ты часто сюда заплывал раньше? — поинтересовалась я, рассматривая созвездия над нами.
— Нет, всего четвертый раз, и каждый из них из-за тебя, — отозвался он.
Я поднапрягла память:
— Четвертый? Ну, в первый, это когда Вередан меня на дно уволок. Второй, когда я здесь застряла. Сейчас третий.
— Значит, я ошибся, — пожал плечами магистр. — С твоими попытками оригинального суицида раз за два можно считать.
Я возмущенно толкнула его в бок.
Резерв медленно, но уверено наполнялся, Вередан тоже не подавал признаков беспокойства, так что я немного занервничала от такого затишья.
— Слишком спокойно тут, — поделилась я своими мыслями с Ворхом.
— В каком смысле? — не понял он.
— Вот смотри, куда бы я ни пошла, там начинают происходить всевозможные катаклизмы. Мы здесь уже с полчаса, не меньше. Слишком спокойно, значит, грядет полный песец.
Ворх промолчал, и я уже перестала ждать ответа, как он вдруг перевернулся в воде и потянул меня вниз. Я возмущенно булькнула.
— Это чтобы ты песца не ждала, — пояснил он, вынырнув. — Если тебе так спокойнее, то готов устраивать мелкие катаклизмы во избежание глобальных.
— Тьфу на тебя, — обиделась я. — Утопишь еще ценный артефакт.
— Я бы с удовольствием его утопил, но в комплекте идет один неугомонный носитель, так что воздержусь. Тем более, раз Трэс уже пообещал тебя дяде, то надо поберечь нового члена семьи, — усмехнулся оборотень.
— Как это пообещал? — внутри все похолодело. — Этот дядя что, в курсе матримониальных планов Трэса?
— Да, конечно.
— Что вы за люди такие?! — я была возмущена до глубины души. — Я теперь ни за что не пойду в вашу стаю, пусть даже не рассчитывает этот мелкий заговорщик!
Я поплыла к берегу, но коварное течение вернуло меня обратно довольно быстро. Побарахтавшись на месте совершенно безрезультатно, я остановилась и повернулась к Ворху.
— У вас там во всей семье совести нет, да?
Вервольф продемонстрировал мне уровень своей совести, буквально на сантиметр раздвинув указательный и большой пальцы:
— И вся для тебя, что есть.
— Издеваешься.
— Немного, — Ворх обхватил меня одной рукой и поплыл к берегу.
— А еще взрослым себя считаешь… Да ты ребенок похлеще Трэса.
— Временами бывает, — согласился он. — С кем поведешься…
— С тем и наберешься, — передразнила я. — Отпусти, я тут и сама могу плыть.
— Во избежание песца лучше тебя не отпускать.
— Я уже и на песца согласна, если этот песец не ты, — разозлилась я, стараясь дышать реже.
— Так меня еще никто не обзывал, — усмехнулся Ворх, но меня так и не выпустил до самого берега.
С нас текло как из ведра, но это не помешало вервольфу открыть портал и внести меня в казарму под удивленными взглядами нашей группы, еще только просыпавшейся для пробежки.
— Под дождь попали, — ляпнула я первое, что пришло в голову, так и вися подмышкой у Ворха.
Группа дружно повернула головы к окну, где на безоблачном небе занимался рассвет.
— Только закончился, — невозмутимо поддержал меня магистр.
Взгляды вернулись к нам уже со здоровым скепсисом.
— Герка, ты же домой собиралась, — уточнила Даша.
— Так дома и был дождь, — нашлась я. — Вот, пришлось вернуться раньше времени.
— А почему босиком? — не унималась ведьмочка.
— Обувь наверху осталась, — я посмотрела на свои босые ноги и попыталась дотянуться ими до пола.
— Плохие из вас конспираторы, — заключил Рахо и поднялся. — Виси уже, я принесу.
— А с тобой я еще поговорю! — крикнула я вслед ему, все же оказавшись ногами на полу.
Остаток недели до отбытия в стаю прошла настолько спокойно, что я начала грызть ногти от волнения, ожидая ну очень большого песца. Я нервно оглядывалась в лесу на занятиях, я вздрагивала от каждого прикосновения, я не могла уснуть и просыпалась от тяжелых мутных снов задолго до рассвета.
— Вставай, пойдем, — не выдержал Ворх на третий день мое раннее пробуждение.
— Куда? — я тихонько спустила ноги и пошарила ими в поисках кроссовок, стараясь никого не разбудить.
Магистр быстро оделся и вышел, махнув мне идти следом. Я на цыпочках прошла между кроватями, помня, как чутко спит Трэс, и прикрыла за собой дверь.
— Куда идти-то? — я нагнала вервольфа уже у выхода из казармы.
— Будешь медитировать, — пояснил он. — На озере есть подходящее место.
— Да я и тут могу, — немного растерялась я.
— Там лучше, поверь.
До озера шли в полном молчании, что меня в целом устраивало. И так провожу с Ворхом слишком много времени, хоть Вередан и затих нашими стараниями.
— Залезай, — магистр остановился у уступа высокого каменистого берега, где я и встретила его впервые на озере, и подсадил меня туда, залез следом, — садись.
Я села, свесив ноги, и бегло осмотрела берег, надеясь увидеть моего Волчонка. Хотя, наивно было полагать, что хоть кто-то сунется на берег, пока здесь оборотень.
— Я скучаю по нему, — в который раз напомнила я.
— Мы это уже обсуждали, — Ворх сел рядом. — Ты без меня больше из казармы не выходишь.
— Я помню, — поморщилась я.
— Приступай к медитации.
— Зря мы пришли, — я поежилась и отползла по уступу дальше. — Давай вернемся, не хочу я медитировать.
— Ты уже неделю почти не спишь.
— Ничего, попрошу Дашку сделать мне снотворное.
— Нельзя постоянно убегать. Иногда надо встретить свои проблемы в лоб и решить их, тогда сразу станет легче, вот увидишь.
— Ты моя проблема, — не выдержала я.
Ворх тяжело вздохнул и достал сигареты, закурил. Пару минут мы сидели молча.
— Ладно, — я подобрала ноги и скрестила их перед собой, сложила ладони на коленях в положении концентрации внутренней энергии и закрыла глаза, — леший с тобой. Может, хоть тут усну спокойно.
По мере погружения в себя перед внутренним взором постепенно сформировался образ: я увидела себя же, но лежавшую на земле в позе эмбриона с темно-рыженьким волчонком в обнимку, закрывшуюся в скорлупу от всего мира. И стоявшего за мной старца, опиравшегося обеими руками на узловатую клюку и смотрящего на меня с нездоровой ехидцей.
Некоторое время я просто присматривалась к себе, ища хоть одно открытое место, чтобы разбудить ту внутреннюю себя.
— Не ищи, — усмехнулся старец. — Ты так глубоко уснула, завернувшись в свои страхи, что не пробиться.
— А Вы кто такой? — я переключилась на него.
— Тоже часть тебя, но пока еще маленькая. Я мог бы показать тебе многое о твоем будущем и прошлом, но, боюсь, ты ничего не поймешь из увиденного и сделаешь неверные выводы. Расхлебывай потом за тобой…
— Я постараюсь, покажите.
Старец смерил меня задумчивым взглядом блеклых, выгоревших за века его существования глаз и тяжело вздохнул.
— Зеленая совсем. Веришь только глазам, а смотреть надо сердцем.
— Сердце подслеповато немного, — смутилась я.
— Потому и видит гораздо больше. Подойди-ка ближе. Запомни, ты увидишь суть, а не события. Корень, а не само дерево.
Я кивнула и подошла ближе на шаг. Старец резко вскинул свою трость и ткнул ею мне в грудь. По мере приближения ее конца ко мне, палка менялась, преображалась в острие невиданного меча, переливавшегося всеми оттенками живого пламени, будто заточенного внутри.