Блять, мне не наместников надо искать, а наследников. Потому что на Битву я поеду.
Планета-тюрьма Нод-Алор. 5217 г после Объединения.
Нодар Константин. Хозяин Нод-Алора.
— Босс, мы закончили. Вот отчет. — сказала высокая девушка в строгом деловом костюме песочного цвета, проходя в мой кабинет и протягивая мне папку с бумагами.
— Всех проверили? — подняв бровь, спокойно спросил я и бегло просмотрел документы. — Надо же… Слишком много людей… Знаешь, что самое грустное во всей этой истории, Герхата? Если бы не алчность Эрика Сарота, мы бы еще долго не узнали о готовящемся перевороте. Представляю, сколько лет у них ушло на то, что бы внедрить всю эту толпу людей на мою планету.
— Вы правы, босс. — кивнула женщина, тряхнув густыми черными волосами, завивающимися в тугие локоны. — Но есть кое-что еще. Допрос некоторых из этих людей показал, что только сотая доля из них была отправлена Сатом, и то с целью следить за отдельными заключенными, в которых он был заинтересован. Остальных же прислал сам Эрик. Похоже у него был свой план, в который он не посвящал своего брата. Мы с командой экспертов считаем, что Эрик Сарот планировал сразу два свержения: вас и брата. С этой же целью он и решил стравить вас, выставив короля пиратов виновным в попытке переворота на вашей территории.
— Звучит логично. — задумчиво протянул я, постукивая пальцем по столешнице, инкрустированной мозайкой из драгоценных камней. — Знаешь, за все время своего правления я действительно никогда не лез во внешнюю политику, считая, что Нод-Алор живет для других целей. Когда-то давно именно я отговорил шесть государств легализовывать смертную казнь, согласившись положить свою жизнь на создание неприступной крепости, где преступившие закон будут пребывать в заключении.
Поднявшись из-за стола и стянув дорогой пиджак, я кинул его на кресло и подошел к окну. Форт-Нодар был центральным зданием на этой проклятой богом планете, и являлся моей безвременной резиденцией. Возвышаясь на добрую сотню этажей, он давал полный обзор на раскинувшиеся до самого горизонта здания тюрем. И где-то там, за линией горизонта на другой стороне планеты раскинулись рудники крисалида.
Я сам отменил смертную казнь в этой галактике, и сам нашел ей замену. Не колеблясь, я туда отправляю тех, кто по моему мнению и по решению других властей заслуживает смерти. И они умирают, принося пользу, добывая опаснейший металл и редчайшее природное ископаемое, какое только есть в этой галактике. Ведь крисалид есть только на моей планете.
И кажется именно он был целью Эрика, ведь ничего другого ценного на этой планете нет. Что ж, надо отдать ему должное, я не сразу понял всю гениальность его плана, но неужели он действительно расчитывал, что сможет захватить мой форт изнутри?
— Я… разозлен. — тихо и безэмоционально сказал я, глядя вдаль невидящим взглядом.
За моей спиной вздрогнула помощница, она, как никто другой, знает меня. И этот тихий голос. Обычно так я озвучиваю смертные приговоры. Мой шепот громче их отчаянных воплей. Голос повышают лишь те, кого не слушают. Меня никто не осмеливается не слушать. Даже не зная, какой именно магией я обладаю, они на подсознательном уровне боятся меня… и правильно делают.
Много лет назад я покинул родную галактику и отправился искать лучшее место для жизни. Прилетев сюда, я с удивлением обнаружил высоко развитую цивилизацию и принял решение ассимилироваться здесь. Жить, как простой человек. Какое-то время мне это даже удавалось, но… Но себя не переделаешь. Никто не мог долго находиться со мной рядом, ведь я — маг смерти. В той галактике, где я жил раньше, все обладали этой магией. Ее суть в том, что мы в отличие от других, в чьей власти воздействовать на ауру окружающего мира, работаем напрямую с аурой. Вытягиваем ее. И здесь мы, как никто другой, похожи на тот самый крисалид. Пожиратели душ… Но не только. Мы поглощаем любую ауру, будь то предмет, стихия, животное или… человек. Эта галактика еще не породила таких магов.
— Он ведь летит сюда, ко мне? — тихо обронил я, оперевшись ладонями на подоконник. — Ищет спасения от людей своего брата… А найдет свою смерть. Есть в этом какая-то романтика, да?