— За последние четыре года она приобрела не так много знаний о мире вокруг, Шан. Ты, кажется, не понимаешь, что ей пришлось начать все с чистого листа. Она вгрызалась в эту жизнь, считая, что ей дан второй шанс. Шанс без матери, которая продала ее из-за поместья, шанс без мужа, который бил ее. Она выкладывалась все эти четыре года, работая поваром, учась и создавая стиралки, балансируя на грани! И вот, когда она всего добилась, ее жизнью завладел аристократ, приближенный к власти, чей брак нерасторжим!
— Но мне не нужны ее магазины и…
— А ты разве дал ей это понять? Все это время она отбивалась от брака и от дальних родственничков де Карго, с чего ей считать, что ты чем-то отличаешься от них всех, если даже ваше знакомство произошло именно из-за того, что она имела отношение к универсальным артефактам?
— Я составлю брачный договор, что не претендую ни на что…
— Составь. Прямо сейчас разбуди своего дельца и составь. Атнара, конечно, подтвердила чувства между вами, но эти недопонимания могут их уничтожить. И нормально, Шан, словами через рот, — Она вновь повернула голову и посмотрела мне в глаза. — Объясни, что испугался. Объясни, что хотел бы попробовать создать нормальную семью. Донеси до нее, что все проблемы можно решить, если вы доверитесь друг другу. — Встала и уверенной походкой вышла из комнаты, всем своим видом показав, что нерадивого воспитанника дождалась, лекцию прочитала, жизни научила.
Но на душе и правда стало легче. Ведь если получится разобраться со страхами Хлои… мы сможем стать счастливыми.
Разбуженный императорский делец, окутанный клятвами, как иной страж щитами, матерился взглядом, но документы составлял. Как и разбуженные до него люди, поднявшие все бумаги на Хлою Карго.
Когда я вошел в комнату к своей… жене, она, свернувшись калачиком спала на краю постели. Предутренние часы позволили рассмотреть рыжеватые волосы, разметавшиеся по подушке, небольшой синяк на скуле, видимо вчера ей все-таки попало в пылу сражения, и воспаленные веки.
Она плакала. Сильно и долго, раз следы все еще видны.
Сел в кресло, стоящее рядом с кроватью, так и продолжая держать скрученные документы и листы брачного договора.
О, Странница, просто подари нам шанс на счастливую жизнь…
— А что я, по-твоему, уже сделала?
Отголоски толи мысли, толи голоса резанули по сознанию, и я сцепил зубы, пытаясь не издать ни звука. Кровь хлынула из носа, и я моментально прижал платок, уже понимая, что магически кровотечение не остановить. Божественное ментальное воздействие — как бы не загнуться от такой благодати?
Прошло меньше часа, когда Хлоя вдруг медленно открыла глаза и посмотрела прямо на меня.
Мимолетно порадовался, что кровь остановилась, и я не задремал. Хоть и не спал вот уже больше суток, да и видок у меня наверное… Рубашка в крови, волосы взлохмачены, глаза, с синяками под ними, безумные…
Она аккуратно села, медленно выверяя каждое свое движение.
Как перед диким зверем…
Прижала одеяло к груди, показавшись мне такой маленькой и хрупкой. А ведь тоже растрепанная и синяки под глазами не меньше, чем у меня. Бледная, глаза покрасневшие.
Великолепная пара.
Зажег небольшой светляк и протянул ей бумаги.
Секунда сомнений, и она берет документы. Взгляд падает на брачный договор и ее глаза расширяются.
Да, смотри девочка. Мне ничего не нужно, кроме тебя самой. Ни мастерские, ни магазины, ни прибыль от них. Ни секретов артефактории, ни прошлых, ни будущих. Никакого твоего имущества.
Лишь шанс на то, что мы сможем стать семьей.
Так и заставил прописать дельца этот пункт.
Дальше шли бумаги на то, что она приобретала став моей женой. Она, конечно, может это расценить, как подачку с моей стороны, но что уж поделать — так в аристократических семьях принято. Это, между прочим, ее детям достанется. Она должна это понимать.
Но Хлоя лишь опустила документы на кровать, кажется, этого не осознав. Подняла на меня глаза, в которых стояли слезы. Надо же, не все за ночь выплакала. Губа нижняя затряслась. Как бы она не пыталась это скрыть, я не удержался и улыбнулся. Ну, что я мог поделать, если она прямо, как Шер?
— Я просто испугался, что могу тебя потерять. А так-то я хотел нормально ухаживать… С цветами там, конфетами. Я, к слову, никогда ни за кем не ухаживал, и толком не знаю, как это делать. Разрешение на брак у Дэра получил, когда тебя с шанхарцем увидел. Я все правильно хотел сделать, но… когда увидел, что ты вырваться не можешь…
Голос осип, и я замолчал. Как донести до нее, что я тогда на грани был? Что дар не только из-под контроля вышел, позволяя мне ощущать каждого, как себя, а что сила могла каждого кто там был, кроме нее, начать душить своей самой яркой эмоцией. Вот чувствует человек злость — так этой злостью буквально и захлебнется…
Такое не объяснишь…
Я медленно встал с кресла и присел перед ней на корточки, боясь взять ее за руку. Вдруг отпрянет, как когда узнала, что мы женаты.
— Я хочу попробовать… Попробовать свое долго и счастливо с тобой. Я никогда и ни к кому не испытывал таких чувств, Хлоя. Что скажешь?
Она прикусила трясущуюся губу и прикрыла глаза, будто на что-то решаясь. А потом поддалась вперед, обняв меня за плечи, чуть не повалив на пол, и разрыдалась.
Прижал к себе, крепко, все еще опасаясь, что она передумает и начнет вырываться. Поднялся, и так и не разрывая объятий лег с ней в постель, гладя ее по спине и нашептывая, что все будет хорошо…
Но камень с души упал. Шанс и правда появился.
Глядишь, даже выспаться попробую…
Хлоя ван Алфасси.
Просыпаться в обнимку с мужчиной оказалось в новинку. У меня и в прошлой то жизни такой привычки не имелось, не говоря уж об этой. А тут рука к теплой груди прижимает, и кто-то в макушку сопит. И странно так от этого…
И вся вчерашняя истерика кажется полной ерундой.
Солнечные лучи режут комнату золотистыми полосками из-за не плотно закрытых штор, за окном слышится стрекотание маленьких смешных птичек с забавными хохолками, название которых я так и не узнала, а на душе разливается умиротворение.
Нужно будет и вправду расширить кругозор: и про богов почитать, и про птиц в саду… И много чего решить, многое обсудить.
Но самое главное, как дурочка не улыбаться.
Ведь он выбрал меня!
Не артефакты, а меня! Он от всего отказался. И нет, я не хочу верить в то, что это какая-то уловка Кесаря! Нет! Это чувства… Шанара. Да. Нужно привыкать так его называть.
— Спишь? — Втянул воздух… Шан, и притиснул меня к себе еще сильнее.
— Нет.
Ты собиралась так не лыбиться! Соберись!
Медленно развернулась в кольце его рук и посмотрела в золотистые глаза.
Нервничает. Вон взгляд мечется, ищет следы недовольства.
— Расскажешь… расскажешь, как ты видишь наше будущее?
— Расскажу. — Аккуратно выдыхает он, и, кажется, отпускает страх, что вновь оттолкну.
— Попросим завтрак сюда? — Все-таки улыбаюсь.
А как не улыбаться? До меня медленно начало доходить, что мечты стали возможными. Что все страхи, после вчерашних документов, напрасны. Он выбрал меня. Он смог добиться брака. Мне не нужно переживать, что когда-то меня бросят, потому что ему прикажут жениться. И даже мечты о дочке… У нас может быть дочка! Его дочь…
— Ты чего? — Он нахмурился, увидев слезы на в моих глазах.
И как ему объяснить, что меня захватила сентиментальность?
— Страшно…
— Мне тоже. — Хмыкнул он, и поспешил вытереть мои слезы.
— Неужели великий лорд Командующий чего-то боится?
— О многого… Например, что ты вновь оттолкнешь меня, когда я попытаюсь тебя поцеловать.
— Все может быть…
Прошептала, а сама замерла словно зверек перед гипнотизирующей его змеей. Когда его губы коснулись моих, на мгновение от страха перехватило дыхание. Но вот он напирает, умудряясь это делать нежно, и почти сразу я забываю о тревогах и смущении. Сама цепляюсь за него, как будто могу упасть, зарываю пальцы в его волосы, краем сознания понимая, что давно хотела это сделать. Но как только он проводит ладонью по моему бедру, теряюсь от противоречивых чувств, ведь так хочется выгнуться ему навстречу, но в тоже время, я пока не готова к большему, как бы мне не нравился этот мужчина.