Мой заместитель по хозяйственной части (и по совместительству куратор секции «Вышивка крестом») показала пластинку «Битлз» с желтой субмариной на обложке и красную шапку в виде полумесяца.
— Или вот!
Клавдия Васильевна принесла мешочек с птичьими костями и стеклянную, а может и хрустальную флягу с зеленой жидкостью, похожей на абсент. На овальной этикетке девушка в старинных русских одеждах махала рукавами, а вокруг плавали белые лебеди и цвели кувшинки.
— Тут половину вещей надо просто выбросить на помойку или в кружок театральный отдать на реквизит. Куда нам все эти сундуки, бочки, корзины? У нас и так площадей не хватает.
— Ничего выбрасывать не разрешаю! — сурово сказал я, быстро входя в роль директора. — Помещение опечатать, ключи отдать мне. Это всё?
— К сожалению, нет, — покачала головой Клавдия Васильевна и повела меня в кружок юных натуралистов.
Возле входа в живой уголок толпились ребятишки, пытаясь туда прорваться или хотя бы взглянуть одним глазком.
— Степан… ээ… Николаевич, — вспомнил я имя-отчество руководителя секции, сторожившего двери. — Что происходит?
— Не знаю, Шурик, — зашептал он мне на ухо, отводя в сторону. — Там такое чудо-юдо с Парижа привезли, что самому страшно. Нет, я слышал, что такие гигантские жабы водятся в юго-западном Камеруне, Экваториальной Гвинее и, предположительно, в Габоне, но она… ты не поверишь — сидит и читает стихи. Ребята из поэтического кружка заходили на неё посмотреть и оставили книжку со стихами, сказали — она сама попросила. Ну, после этого я всех выгнал, и стали ждать тебя.
— Стихи лорда Байрона?
— Что? Ах, да. Верно, Байрона.
Входя в кабинет, я уже почти точно знал, кого там увижу. В большом террариуме, где раньше спал музейный кот, пока не пропал в мартовском водовороте страстей, сидела гигантская жаба и читала черный томик стихов.
— Лизавета Марковна? Что вы здесь делаете?
— Вы не забыль моя бабушка? — нежным, как свирель, голосом, произнесла жаба, слегка картавя на французский манер. — Аншантэ. Княгиня Лиза прислаль меня с предупреждением. Месье Валентайн возвращается. И он очень на вас зол!
Приложение 1
Словарик
Артефактор — живой, мертвый либо «стертый» человек, привязанный магией к артефакту.
Потомственный маг (колдун) — потомок чернокнижников или природных магов, осознавших и овладевших своими магическими способностями.
Природный маг — потомок людей, обслуживающих в древности языческие капища.
«Стертый» человек — человек, чья жизнь «стёрта» полностью либо частично в результате магического воздействия на реальность.
Страж хранилища магических вещей — магический мутант на особой диете, который может сторожить колдовской схрон в течение сотен лет.
Приложение 2
Алфавитный перечень артефактов, их описание и свойства
А
Б
Блюдечко с голубой каёмкой.
Внешний вид, признаки: фарфоровое блюдце с голубой каёмкой с небольшой трещиной.
Создатель: потомственный колдун Валентин Овечкин.
Время создания: неизвестно, но не ранее написания книг Ильфа и Петрова «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок».
Свойства: главное — дезориентирует пользователя, внушает желание грабить квартиры, где деньги лежат, «подбрасывает» ключи; побочные — внушает желание уехать в Рио-де-Жанейро, жениться, грузить апельсины бочками, играть в шахматы, пилить гири и многое другое.
Артефактор(ы): отсутствуют.
Местонахождение и состояние артефакта на сегодняшний день: неизвестно.
Бутыль с зеленой жидкостью.
Внешний вид, признаки: стеклянная, (возможно, хрустальная) фляга с зеленой жидкостью, похожей на абсент. На овальной этикетке девушка в старинных русских одеждах машет рукавами, а вокруг плавают белые лебеди и цветут кувшинки. Идёт в комплекте с мешочком с костями.
Хотите знать больше? Читайте: Артефакты 2. В поисках джинна.
В
Г
Гравюра капищенского идола.
Внешний вид, признаки: на гравюре изображена деревянная статуя крутобедрой большегрудой женщины с угрюмым, но довольным лицом, стоящей под сенью дуба на лесной поляне. В одной руке у женщины зеркало, в другой гребень, а на голове — рогатая шапка. Гравюра черно-белая, но шапка покрашена в красный цвет и её очертания напоминают полумесяц.