Крым представляет большой интерес и в историко-революционном отношении — здесь ребятами по-новому перечувствуется героическая эпопея потемкинского восстания и тревожные дни Перекопа. Изучение края — одна из серьезных задач коммунистического воспитания.
В Артеке это достигается прежде всего экскурсиями по побережью Крыма. Все окрестности лагеря тщательно изучаются.
Каждый отряд обязательно побывает на Горном озере, в Мертвой долине, пионеры взберутся к руинам Генуэзской башни, посетят пушкинский домик в Гурзуфе, проедут сквозь Пушкинский грот, поднимутся на вершину Аю-Дага.
Кроме того, на долю каждого отряда выпадает 2–5 дальних экскурсий, которые они совершают по морю и автобусами по побережью. Экскурсии по Крыму производят на ребят неизгладимое впечатление.
Достаточно заглянуть в отрядные дневники, чтобы убедиться, какое значение они имеют в развитии детей.
Вот запись, сделанная в отрядном дневнике о посещении крестьянского санатория «Ливадия».
«Мы побывали в бывшем имении последнего русского царя. Осмотрели парк, морскую пристань, дворец. Теперь там отдыхают и лечатся крестьяне. Вот какую жизнь завоевали наши отцы!»
Крымские легенды
У крымского народа много прекрасных сказаний и легенд. Это богатое творчество делается достоянием приехавших в Артек пионеров. Ребята очень любят слушать крымские сказки и легенды, которые им рассказывают вожатые, но еще большее впечатление на них производят встречи с местными народными сказителями и певцами. Это впечатление усиливается благодаря тому, что встречи происходят в поэтическом окружении моря, гор, прибрежных скал, часто являющихся объектами слушаемой легенды, как любимая ребятами легенда о происхождении горы Аю-Даг.
ГОРА АЮ-ДАГ
(легенда)
«Давно это было. Крым тогда весь был покрыт густыми лесами. А в этих лесах жили огромные, страшные северные медведи. Теперь таких нет. Самый большой медведь был вожак медвежий „Медведь — серая гора“.
Боялись люди медведей и потому не селились в Крыму, а жили в степи. Но медведи приходили к людям каждую весну и брали с них дань хлебом и медом. Забудут люди дань принести — медведи сами к ним идут. Как услышат люди, что медведи идут, так со страху бегут, сломя голову. Медведи за ними. Разве от медведей скроешься. Сядут люди в лодку, поплывут по реке, а медведи выпьют всю воду, лодка-то и сядет на мель. А другой медведь лапой по воде ударит, пойдет вода волною, стукнет лодку о берег. Лодка в щепы, — тут и людям конец. Как бились люди с медведями, — вся земля от людской крови красной становилась.
Один раз весной собирали медведи дань с людей. И случилось тут вот какое чудо: попала самому большому медведю „Медведю — серая гора“ девушка в лапы. И то ли он очень сыт был, то ли нашла на него доброта (на самого лютого зверя иногда доброта находит) — только не тронул он девушки. Повелел своим медведям ее в лес отнести. Отнести и построить ей избушку возле моря. Так медведи и сделали — схватили девушку в охапку, отнесли к морю и поселили в избушке. Долго плакала девушка… Потом привыкла к зверям, подружилась с ними, и медведи ее полюбили. Полюбили девушку все звери лесные, а больше всех ее любили птицы, потому что девушка как поест, крошки сметет и птицам бросит. А зимой, когда птицы от студеного ветра мерзли, девушка прижимала их к своей груди и отогревала своим дыханием. Птицы стаями жили около ее избушки, вили гнезда, пели песни.
Иногда девушка начинала петь, тогда птицы смолкали, и все звери слушали ее песню, потому что голос у девушки был, как серебряный колокольчик.
Прослышали про ту девушку храбрые кавказские горцы. И сказал один храбрый горец своим товарищам:
— Ходим мы один на один на медведя, ходим, не боимся, так неужели же побоимся мы крымских медведей и не выручим девушку из беды?
Товарищи его сразу согласились и стали снаряжать корабли. Снарядили, взяли оружие и поплыли в Крым.
Увидели медведи корабли, попрятались, а как бросили горцы якоря, да вышли на берег, кинулись на них медведи.
Долго ли, коротко ли бились горцы с медведями, только вечером, когда взошла луна, на берегу лежала груда раздавленных тел. А медведи облизали кровавые лапы и пошли отдыхать в свои берлоги.
Вдруг одна груда тел зашевелилась и из-под нее вылез весь израненный горец, тот самый, что созвал товарищей, чтобы освободить девушку. Подполз он к морю, обмыл свои раны соленой водой, сел на берег и задумался.
— Все равно не уйти мне от медведей, так хоть перед смертью пойду и разыщу ту девушку, из-за которой погибло столько храбрых горцев.
Пошел горец по лесу. Видит стоит избушка. Постучался. Вышла девушка, увидела горца, вскрикнула: давно она людей не видела — испугалась.
Рассказал ей горец, как бились храбрые горцы с медведями, чтобы ее освободить, и что он один только в живых остался. Взяла девушка горца за руку, ввела к себе в избушку, стала за ним ухаживать, раны его залечивать.
Начал горец поправляться. Рассказал он девушке про людей да про жизнь людскую. И захотелось ей уйти от медведей к людям. Только как уйти?
Узнают медведи, рассердятся — так несдобровать ей. Думала она, думала и придумала:
— Придет весна, пойдут медведи дань с людей собирать, вот мы и убежим.
Пришла весна. Пошли медведи дань собирать. Девушка вышла на крыльцо и захлопала в ладоши. И тотчас из лесу прибежали олени. Запрягла их девушка в повозку и приехала с горцем к морю. Опять девушка захлопала в ладоши — прибежали лисицы-строители, волки-дровосеки, крысы-плотники. Говорит им девушка: