Поэтому, встретившись с ним вот сейчас на стежке, не могла сдержать ни удивления своего, ни буйной радости. Зарделась вся и едва не кинулась обнять его. Но и он… Разве не заметила, как и он обрадовался ей. И сейчас вот, рассказывая о себе, не раз прерывал свой рассказ и все порывался расспросить ее. Но она всякий раз уклонялась, возвращая его новым своим вопросом к рассказу о себе.
— Ну, а сейчас почему вы не в Байраке, со всеми? — И с удивлением: — Что такое?
Ибо, прежде чем ответить, Артем встревоженно оглянулся и лишь тогда сказал успокоенно:
— Да нет, это уже было бы не просто невезение, а дьявольское! Если бы именно за эти десять минут, что стоим с вами, проскочил он… — И стал рассказывать о предателе Гусаке. Но теперь уже стоял к его усадьбе в более удобной позиции и прогалину на огороде от повети до конопли, где только и видно будет его на стежке, не выпускал из поля зрения. — Ну, а вы, Мирослава, в Подгорцы надолго? — воспользовавшись молчанием девушки, смог наконец перевести разговор на нее.
— Не знаю. Наверно, ночевать будем в Зеленом Яру, а завтра — в Князевку. В Озерянскую волость нужно мне. Такая беда с этим сыпняком!..
— Жаль, очень жаль! — огорченно сказал Артем. — Сколько времени не виделись. Сколько хочется сказать!..
— Но я и так знаю уже все.
— Э, нет, не все. Откуда же, если об этом даже и не знаю, сумею ли толком… — И вдруг шепотом: — Он!
Действительно, из-за повети на стежке первой появилась Приська — в цветастом платке на голове, в синей праздничной керсетке; за ней ее муж, тоже по-праздничному одетый, и в руках, в белый платок завязан, видимо, гостинец-паляница. В гости куда-то. Не к теще ли в Ветровую Балку? Артем не двигался с места, дабы не привлечь к себе их внимания. Лишь повернулся к ним спиной, чтобы не узнали. И продолжал разговаривать с Мирославой. Хотя, понятно, речь шла уже о другом.
— Чем бы я могла помочь вам? — шепотом спросила Мирослава.
— Идите быстренько — на улице на колодах, увидите, сидит Гук Серега с патронного завода; пусть немедленно бежит огородом Гусака к берегу, мне на подмогу.
И затем — как раз Гусак с женой скрылись за высокой уже коноплей, — пригнувшись, бросился и сам бегом к берегу. В конце огорода замедлил шаг — увидел, что успеет, переступил перелаз и был уже на стежке, что вела вдоль реки к мостку.
— О, глянь, и спутник нам! — весело сказала Приська от перелаза, увидев в двух шагах на стежке Артема. — Ты, видать, тоже в гости домой?
— Нет, не спутник, — подходя к ним, ответил Артем. — Да и тебе, думаю, Приська, лучше отложить — погостишь потом.
— А чего это? — удивленная, застыла на перелазе.
— Одной тебе лесом идти…
— Я не одна, — не дала и закончить, — я со своим мужиком.
Гусак стоял тут же. Хмуро и настороженно смотрел на Артема, но в разговор не вмешивался.
— Мужик твой сейчас нам тут нужен.
— Да с какой стати! — не сдержался Гусак, возмущенно пожал плечами. — Я же сказал Кандыбе, что после праздника займусь тем делом.
— Не о том деле речь. О другом. — Говоря это, Артем взял Приську за руку и помог ей сойти с перелаза. Тогда и сам переступил к ним на огород. — Вернемся в хату!
— И не подумаю! — уперся Гусак. Очевидно, догадался уже, в чем дело. Но духом не пал: не потерял надежды выкрутиться. В крайнем случае кругом ни души — всадит пулю ему в переносицу, да и давай бог ноги!.. «Э, опоздал!» — ёкнуло сердце, оглянулся на топот ног и увидел, что тропкой сюда бежал какой-то незнакомый человек, но видел его за обеденным столом у Вухналя в хате; ясно: кореш Гармаша. «Домялся!» Его рука автоматически потянулась к поясу, и, если бы Артем не был так внимателен, кончилось бы плохо для него. Но он вовремя схватил Гусака за руку — заломил ее за спину, а правой рванул полу пиджака и выхватил из-за его пояса наган.