Удивительно жив, полон глубокой правды и душевного обаяния этот образ и для людей нашего времени. Верность идеям партии, верность мечте о «целом мире новом», о котором «века лишь грезили», которого «еще нигде не бывало», — органическая черта его характера, ограненного партизанской борьбой, службой в Красной Армии, вступлением в партию, участием в боях с басмачеством. На новом фронте — в труднейшей политической борьбе с кулачеством и его пособниками — Давид становится вожаком и организатором бедняцкой массы. Важно заметить, что он нигде и ни в чем не «приподнят» искусственно, не вознесен над этой самой массой, чьим сыном по плоти и духу является. Наоборот, кровная связь с ней, умение выделиться среди односельчан своей большевистской убежденностью, силой духа и личным примером становятся зримой основой его конечной победы в той жестокой схватке, которая разыгралась в одном «темном и мутном» селе на Украине. Перед нами — убедительное воплощение поистине нового народного характера, сформированного революцией, идеями партии. И это характер ясный, цельный, привлекательный, в своих «общественных» и в «личных» гранях. Достаточно вспомнить — кроме всего, что мы узнаем о Давиде как о стойком борце, вожаке обуховской бедноты, — его нравственную чистоту в отношениях с женщинами, Марией и Зинькой, или же наивно восхищенную характеристику, которую дает его житейской скромности дядька Гордей: «И хоть коммунист (а единственным коммунистом, которого до сих пор знали в селе, был продавшийся кулакам Матюха. — Л. Н.), а в старой шинели, а гимнастерку суконную продал да купил сапоги брату — в школу теперь ходит».
Натура внешне не броская, скромная и в то же время подлинно героическая, Давид Мотузка в литературе 20-х годов выступил родным братом Кожуха, Левинсона, Глеба Чумалова, чьи образы несли в себе боевой дух и высокие моральные качества лучших сынов народа — людей ленинской партии.
Глубоко закономерным было появление после «Бурьяна» романа А. Головко «Мать», в котором главная тема творчества писателя — становление революционного, социалистического сознания трудовых масс украинского народа в эпоху, обозначенную гением Ленина, деятельностью партии коммунистов, — решалась уже на широком эпическом пространстве и с необходимой исторической ретроспекцией. Задуманная как своеобразный пролог к последующему роману, действие которого должно было происходить в годы революции и гражданской войны, «Мать» стала вполне самостоятельным произведением и вместе с тем — началом большого повествования о большевике Артеме Гармаше, над которым автор трудился, по существу, все последующие годы.
«Хата удовы — на краю села» — этой фразой строкой, напоминающей зачины старинных дум или песен, начинается роман о Катре Гармашихе, вырастившей двух сыновей, из которых один останется крестьянствовать в родном селе, а другой станет сознательным пролетарием и соединит свою жизнь с судьбами социалистической революции. Но это — потом, спустя годы, а пока идет обстоятельный, зримый почти в каждой детали рассказ о бедной крестьянской семье, о всем сельском мире, о его заботах, чаяниях и ожиданиях. Однако перед нами уже не деревенский роман в традиционном его значении, — готовя, так сказать, экспозицию для будущих широких картин, писатель прокладывает для своих героев дороги в рабочий город с его социал-демократическим, большевистским подпольем, а также вводит в повествование тему интеллигенции, разные представители которой по-разному поведут себя в предстоящих классовых схватках.