Остановившись перед майором к трех шагах, как и было положено по уставу, сержант приложил правую руку к шапке-ушанке, четким командирским голосом отрапортовал:
- Товарищ майор, отделение призывников в составе пяти призывников-бойцов прибыло для пополнения, для дальнейшего несения службы в 279-й разведывательной роте 217-й стрелковой дивизии! Рапорт сдал, сержант Васильков.
- Как же так получилось, товарищ сержант, что ваше отделение прибыло для службы в нашу дивизию, не приняв красноармейской присяги, не пройдя курса обучения молодого красноармейца?
- Не могу знать, товарищ майор! Только могу вас проинформировать о том, что более четырехсот таких же, как мы, уральских призывников прибыло в Тулу. Все они в качестве пополнения распределены по различным подразделениям Рабоче-Крестьянской Красной армии, обороняющихся на подступах к городу Тула!
- Ну, а ты, сержант Васильков, расскажи, как из призывников вдруг стал сержантом?
- Капитан Лавриненко, комендант Александровских казарм в Туле, вчера вечером лично принял у меня красноармейскую присягу, а также экзамен на звание "сержант". Затем он данной ему властью произвел меня в сержанты, сделав соответствующую запись в моей красноармейской книжке.
- Ну, да ладно, сержант, так и быть поверю тебе на слово! Мне сейчас попросту некогда рассматривать твою красноармейскую книжку. С твоим же отделением, сержант, я думаю, что мы поступим следующим образом. Пока бойцы твоего отделения еще не стали красноармейцами, то немецкое оружие, немецкие мотоциклы они должны сдать в комендантскую роту нашей дивизии. Разрешаю только тебе оставить оружие, скажем, немецкий карабин и пистолет, все остальное оружие, особенно пулеметы с боезапасом, ты должен сдать старшине роты под расписку. Позже я проверю выполнение своего приказа! Я также распоряжусь о том, чтобы вас накормили на нашей дивизионной кухне. После ужина ты со своим отделением должен отправиться в распоряжение капитана Дубасова, командира нашей дивизионной разведроты. Его рота сегодня на ночь расположиться в четырех километрах от нашего городка, в деревушке под названием Николо-Жупань. Время сейчас позднее, в тылах нашей дивизии пока еще тихо, так что ты, сержант со своим отделение, спокойно доберешься до этой деревушки. Там ты уже с капитаном Дубасовым решай все вопросы касательно обучения своих бойцов владению винтовками, принятием красноармейской присяги!
- Сразу видно, что этот твой майор, самая настоящая штабная крыса! - Альфред Нетцке мысленно прокомментировал этот приказ майора Алексеева. - В училище выучил наизусть армейский устав, в полном соответствии с его статьями и положениями сформулировал этот свой приказ. Решение всех вопросов этим приказом он переложил на плечи младшего по званию офицера, он сделает это, он сделает то, а сам же ушел в сторону от какой-либо ответственности! Этому твоему майору практически наплевать на то, что шестерых молодых призывников, необученных, не принявших присяги, а главное без оружия он посылает на верную смерть. В прифронтовой полосе пройти четыре километра, незамеченными противником, да такого просто не бывает! Вы обязательно столкнетесь или с вражеским разведдозором, или вас обстреляют из минометов, артиллерии! В нашем Вермахте таких штабных крыс тоже полным-полно, они своего носа на линию фронта не кажут! За то перед своим начальством любят повыпендриваться, стоя навытяжку, сказать, я выполнил это, я сделал то!
- Ну, и что же мне делать в этой ситуации? - Поинтересовался Васька. - Я же не могу не выполнять приказы старшего по званию командира. Он же целый майор, а я без года неделя, какой-то там сержант!
- В твоем подчинении пять молодых жизней! Ты в полной ответственности за их сохранение! Так что у майора вежливо потребуй, чтобы он свой приказ отдал бы тебе в письменной форме! Такой письменный приказ тебе, Васенька, ты мой, всегда может пригодится, вдруг по дороге в разведроту твое безоружное отделение встретит не немецкий дозор, а патруль НКВД. Энкеведешники не немцы, разговаривать с тобой не станут, а тебя сразу же к стенке поставят, решив, что вы дезертиры, бежавшие с фронта!
- Товарищ майор, разрешите обратиться?
- Обращайся, сержант! Ты, что, чего-нибудь не понял?
- Понять-то я понял, но в моей голове как-то все смутно! Да и боязно мне, первый раз на фронте, боюсь забуду последовательность ваших приказов! Не могли бы вы мне дать ваш письменный приказ?! Читать-то я хорошо умею, все выполню так, как будет там написано!
- Ну, что же, сержант, мне кажется, что ты высказал разумную просьбу! Со своим отделением подожди меня здесь, я сейчас сбегаю в свою комнату в штабе, скоро вернусь и принесу свой приказ, отпечатанный на пишущей машинке! Так что жди, через минуту я вернусь!
Майору Николаю Алексееву было тридцать два года, но бегать он пока еще не разучился. Василий с улыбкой наблюдал за тем, как эта штабная крыса, по словам его симбионта Альфреда Нетцке, со всех ног припустилась к зданию школы. Вскоре она исчезла за ее дверями.
- Парни, вольно! Можете расслабиться, разойтись! Нечего торчать фонарными столбами посредине голого двора! Хотя и вечер уже на дворе, авиация противника не дремлет. Она может нас навестить в любую минуту!
Словно отвечая его словам, на Одоевым проплыла эскадрилья немецких бомбардировщиков "Юнкерсов 88". Василий их опознал по специфическому ухающему рокоту авиационных двигателей. Еще во время боев на Западной границе он собственными глазами не раз наблюдал, как эти бомбардировщики своими бомбами обрабатывали позиции наших войск, оставляя после себя одни развалины! Но особенно тогда ему запомнился этот угрожающе ухающий рокот их двигателей, похожие на крики филина по ночам! Вот и сейчас эскадрилья в десять "Юнкерсов 88" пролетела высоко в небе. По всей видимости, эти бомбардировщики возвращались сна свой аэродром.
В этот момент в дверях штабного здания снова показался майор Николай Алексеев. Махом своей руки, в кулаке которой был зажат листок бумаги, он подозвал к себе сержанта Василькова. Когда тот подбежал к нему, то этот листок бумаги он сунул в сержантскую руку и быстро проговорил:
- Сержант, обстановка на фронте резко осложнилась. Так что ты со своим отделением сдай немецкое оружие, сразу отправляйся в дорогу в Николо-Жупань. Извини, но отправляться в разведроту ты должен без ужина. Я только что созванивался с капитаном Игорем Дубасовым, он тебя с твоим отделением уже ждет.
- Так точно, товарищ майор! Не беспокойтесь, все будет исполнено, как вы написали в приказе!
Глава 3
1
Громкая артиллерийская канонада слышалась со всех сторон, она то затихала в одном месте, то с удвоенной силой вдруг вспыхивала в совершенно другом месте. Призывники отделения сержанта Василькова, сбившись в кучку, шли следом за своим сержантом, с опаской всматриваясь в ночную темноту. Рокада, проходившая вдоль фронта, собой скорее напоминала скорее колею, пробитую колхозными телегами, а не какую-либо там проселочную дорогу. Василий попросил-приказал призывникам Лихолетову и Николаеву выдвинуться вперед, в качестве передового дозора двигаться по рокаде, внимательно всматриваясь, вслушиваясь в окружающую ночную темноту.
Бойцы его отделения вновь остались без оружия, свое трофейное оружие они были вынуждены сдать в комендантскую роту дивизии. Старшина этой роты, получая чужое оружие, попытался разоружить и самого Ваську. Строгим голосом этот старшина от него потребовал сдать трофейный пулемет МГ 13, карабин "Маузер 98к" и пистолет "Вальтер". Только демонстрация письменного приказа майора Алексеева, угроза сержанта Василькова снова обратиться к майору Николаю Алексееву, спасли Ваську от вопиющей несправедливости, лишиться этого трофейного пулемета, добытого им в бою!
Сейчас сержант, храня молчание, шел впереди группы призывников. Шедший следом за ним Афанасий Носов на своих плечах нес его МГ 13. Этого парня распирало от гордости за сержантское доверие, нести его пулемет. Трофейный карабин болтался за плечом Ивана Понкратенкова. Свой пистолет "Вальтер" Васька передал Николаю Лихолетову, ушедшего в передовой дозор.