Автобус остановился. Капитан, фамилия которого по-прежнему оставалась неизвестной, приказал выйти и строится. С этой задачей мы справились. На удивление, быстро. Почему на удивление? Потому что, буквально следом начались сложности.
Мы построились в две шеренги, друг за другом. Нас пересчитали по головам.
— Напра-а-а-а-аво. Бего-о-о-о-ом! — Скомандовал капитан.
«… аво… гом…» — Отозвалось эхо издалека, а все новоприбывшие призывники, как стояли на месте, так на нем и остались. Только бестолково крутили головами и смотрели друг на друга.
Капитан сурово свел брови. Наверное, в его понимании это должно было либо включить соображалку у новобранцев, либо придать им ускорения. Конечно. Разбежались. Тысяча-пятьсот раз.
Одна половина потерялась, пытаясь сообразить, имеется в виду направление движения по отношению к капитану или по отношению к нам. Вторая половина вообще не понимала, что от них хотят. Все стояли и не врубались ни черта. Куда, направо? Зачем, направо? Где это «право»? Почему, бегом? Я, хоть и понял, что именно от нас требуется, решил, выделяться не буду. Остальные тупят, буду тупить с ними за компанию. Ибо, есть золотое правило, даже, можно сказать, закон жизни, прекрасно мной в ментовке познанный опытным путем. Инициатива имеет инициатора. Причем, в особо извращенной форме.
Капитан вздохнул, посмотрел на выстроившихся новобранцев грустным взглядом, еще более грустным, чем у солдат на КПП, а потом все-таки начал разжевывать.
— По команде «бегом» солдат принимает положение с полусогнутыми руками и готовится к бегу.
Я мысленно усмехнулся. Педагог от бога, конечно. Учитель года. Кто ж так объясняет? Сейчас они будут соображать, что за положение надо принять, сидя, стоя, лежа? И при чем тут «полусогнутые руки».
— Бего-о-о-ом. — Капитан, рисковый мужик, повторил команду без дальнейших, более детальных пояснений.
Удивительно, но пацаны закончили бестолковиться. Встали, как и было велено.
— Марш! — Последовал очередной приказ. Мы всем строем, друг за другом, побежали вслед за капитаном, который оказался впереди.
Кстати, этот момент меня удивил, если честно. Надо отдать должное, он бежал вместе с нами. С трудом представляю, чтоб, например, начальник моего отдела так же резво трусил перед строем своих подчиненных. Виктор Алексеевич может, вообще, в принципе, куда-то бежать только в одном случае, если за ним гонится кто-то маньячного вида с бензопилой «Дружба» в руках. И то не факт.
Я, естественно, тоже бежал. А что делать? Теперь вот такая у меня жизнь намечается. Все по приказу.
Буквально через пятьсот метров, навстречу нам попались солдаты. До меня долетели обрывки их фраз, которыми они обменялись, с усмешкой проводив нас взглядами. Свежее мясо прибыло… Именно так и сказали. Я чуть не споткнулся на ровном месте.
Не могу утверждать, что их слова меня прям сильно шокировали. В принципе, армейские будни — тема известная. Приходят молодые, неотесанные и необученные духи. Их воспитывают, так называемые, старослужащие. Или «деды». Это даже я знаю.
Просто, если честно, был уверен, подобная история была распространена гораздо позже. Не во времена Советского союза. Почему-то мне казалось, что в 1980 служба в армии должна быть более похожа на вариант пионерского лагеря для взрослых. Старшие помогают младшим. Опытные подсказывают новичкам. Короче, мир, дружба и пионерский горн по утрам.
Просто времена подразумевали коллективный дух и единство. А что ж получается? Сложности с «дедами» будут посерьезнее, чем мне бы хотелось?
Мы прибежали к неопознанному строению. Я предположил, что это — казарма, и не ошибся. Трехэтажное кирпичное здание серого, унылого цвета. Вряд ли что-то другое может иметь столь грустный вид. В моем представлении казарма именно такой и должна быть. Один взгляд и депрессия обеспечена.
Строем поднялись на второй этаж. Это ужасно напрягало. Бежать — вместе. Идти — в ногу. Интересно, в туалет нас тоже будут маршем водить?
Внутри здания все выглядело по-казенному сурово. Длинный коридор с деревянным полом. В помещении, куда мы в итоге попали, справа стояли железные кровати с синими одеялами, на которых имелись три черные полоски по низу. Почему-то эти полоски бросились мне в глаза сразу. Вроде ничего особенного, но смотрел на них и не мог оторваться.
При входе — небольшая квадратная возвышенность. На ней стоял истуканом солдат.