Во время подготовки атаки пехоты и танков, то есть в первый период, вся эта огромная масса артиллерии обрушивала десятки тысяч снарядов и мин на голову врага, надежно подавляла его оборону. А подавить — значило нанести противнику такие потери, так воздействовать на него морально, чтобы он лишился способности к сопротивлению хотя бы на короткое время, достаточное для успешной атаки нашей пехоты и танков.
Вполне естественно, что эффективность подобной артиллерийской подготовки была в прямой зависимости от результатов разведки и точности ведения огня, требовала длительной, напряженной работы тысяч разведчиков, топографов и многих других специалистов. Артиллерийские штабы обязаны были руководить всей этой сложной многосторонней работой и разумно планировать огонь артиллерии.
За мощной артиллерийской подготовкой атаки следовал период ее поддержки. В это время артиллерия помогала пехоте и танкам овладеть первыми траншеями противника и продвинуться на 4–6 километров в глубину его обороны. Для этого она ставила плотную завесу огня перед фронтом наступающих войск. Затем, по мере продвижения пехоты, артиллерия последовательно переносила огонь все далее и далее в глубину обороны противника, как бы ведя наступающих за собой. В этот период артиллерия подавляла огонь орудий и минометов противника, препятствовала подходу его резервов, отражала контратаки. Прямой наводкой она уничтожала цели, мешавшие дальнейшему продвижению пехоты и танков.
Третий период — артиллерийское обеспечение боя в глубине обороны противника — был самым сложным в смысле его организации и проведения. Когда наши войска глубоко вклинивались в оборону противника, расширяли фронт прорыва и развивали стремительное наступление, требовалось, чтобы артиллерия непрерывно поддерживала, сопровождала своим огнем наступавшие части. Тут уж каждый полк и дивизион, каждая батарея получали большую самостоятельность. Артиллерийские подразделения часто вынуждены были действовать в отрыве от соседей, не имея связи со своими штабами и тылами. В этих условиях управлять артиллерией и снабжать ее всем необходимым становилось очень сложно: требовалась четкая и напряженная работа артиллерийских командиров всех рангов.
Все сказанное об артиллерийском наступлении внешне может показаться простым и ясным. Но оно оказалось довольно сложным делом. С появлением совершенно новых требований к артиллерии понадобилось некоторое время, чтобы осмыслить все и проверить на практике. Прошли месяцы, насыщенные большими и малыми боями и операциями, прежде чем артиллерийское наступление приобрело необходимую стройность. В ноябрьские же дни 1942 года нам еще много было неясно, о многом еще нужно было серьезно подумать. А время не ждало, и мы работали с большим напряжением.
Мы всегда были уверены, что командиры и политработники артиллерийских полков, их штабы и тылы, весь личный состав принимали самые энергичные меры, чтобы с честью выполнить поставленные задачи. Великая идея разгрома фашистов под Сталинградом подогревала каждого. И это никакими словами не опишешь.
Целеустремленно и деятельно трудились политические работники, партийные и комсомольские организации, проводившие большую воспитательную работу среди воинов нашего фронта, в частности, среди артиллеристов, на которых в предстоявших боях, как я уже говорил, возлагалась особая роль.
Военный совет и политическое управление фронта по-боевому организовали партийно-политическую работу. Известно, что если перед отдельным воином, перед подразделением поставлена предельно четкая задача, если им до конца ясны цели боя, которые готовит командование, то это всегда содействует успеху. Именно разъяснение каждому воину, расчету, экипажу, отделению их боевой задачи и была подчинена политическая работа в частях и подразделениях.
Политическая работа сочеталась с учебой, с доведением до войск указаний. Поскольку войска долго оборонялись, а теперь им предстояло наступать, я поручил штабу артиллерии фронта, его начальнику, талантливому артиллеристу генералу Г, С. Надысеву разработать специальные указания по боевому применению артиллерии с учетом обстановки на нашем фронте. Ведь нам предстояло решать артиллерийские задачи по-новому. Такие указания были разработаны штабом артиллерии фронта. В них содержались весьма полезные рекомендации: как действовать артиллеристам при прорыве сильно укрепленной обороны противника, при вводе в прорыв войск, предназначенных развить успех, и в глубине вражеской обороны, разъяснялось, как проводить артиллерийское наступление.
Командиры, политработники, коммунисты и комсомольцы довели эти указания и рекомендации до каждого орудийного расчета. Это было дело огромной важности. И надо сказать, что наши политические работники прекрасно справлялись с этой важной задачей. Всю идейно-политическую работу на нашем Донском фронте возглавляли член Военного совета генерал-лейтенант К. Ф. Телегин, начальник Политического управления генерал-майор С. Ф. Галаджев. Помимо того, что большую часть времени сами проводили в полках и дивизиях, они сумели организовать подготовку целой армии пропагандистов и агитаторов из числа передовых артиллеристов-коммунистов и комсомольцев. С их помощью все задачи были доведены до каждого артиллериста.
С исключительным напряжением трудились в те дни командиры и рядовые артиллерийского снабжения. В сложной обстановке благодаря опыту и энергии нашего командного состава удалось организовать подвоз боеприпасов в войска. А это была тоже нелегкая задача.
Чтобы читатель хотя бы приблизительно представил себе их работу, приведу несколько красноречивых и о многом говорящих цифр: для подвоза только одного боевого комплекта снарядов и мин требовалось более 5000 полуторатонных грузовых автомобилей, а нам к началу операции надо было подвезти до трех боевых комплектов. Кроме этого, предстояло транспортировать продовольствие, горючее и многое другое. Помимо сил и энергии, при решении таких больших задач нужна была высокая организованность, распорядительность и оперативность аппарата артиллерийского снабжения. Вот почему войска своевременно получили необходимое количество снарядов и мин, которое можно выразить весьма внушительной цифрой: один боевой комплект составлял около 700 тысяч снарядов и мин, не считая 50-миллиметровых мин, зенитных снарядов и снарядов для «катюш».
К началу операции необходимо было около трех миллионов снарядов и мин на одном нашем фронте. А ведь в окружении и уничтожении вражеской группировки принимали участие войска еще двух фронтов.
К началу нашего наступления на трех фронтах было сосредоточено около восьми миллионов снарядов и мин. Любопытно отметить, что во всей царской армии к началу первой мировой войны имелось в наличии немногим более семи миллионов снарядов всех калибров. Цифры эти многозначительны и, когда размышляешь над ними, можно сказать читателю: труднейшая задача обеспечения боевыми комплектами снарядов и мин решалась успешно благодаря высокой сознательности, твердой дисциплине и безоговорочной исполнительности рядового и командного состава органов снабжения. От них во многом зависели успехи боев и операций.
19 ноября 1942 года 11 000 орудий, реактивных установок и минометов Юго-Западного и Донского фронтов у берегов Дона начали одну из величайших наступательных операций минувшей войны. Непрерывный гул от выстрелов и разрывов покатился по Дону от Верхнего Мамона до Паньшино и далее до Волги. 20 ноября открыли огонь еще 5000 орудий и минометов южнее Сталинграда.
И вот настал долгожданный день и час, к которому мы так тщательно готовились. Туман густой пеленой застилал местность. Авиация не смогла действовать. Это всех, от командующего фронтом до солдата, очень беспокоило. Стало ясно, что теперь успех прорыва обороны противника во многом зависит от артиллерии, от ее организованности, мощности и точности огня. Тогда никто и не предполагал, что этот день войдет яркой страницей в летопись Великой Отечественной войны, а 19 ноября станет знаменательной и особенно дорогой для нас, артиллеристов, датой.