«Бежать!»
Но куда? Освещенный коридор привел бы ее в комнату, еще одну ловушку. Бернадетт быстро отмела эту мысль и бросилась в темный коридор. Поворот, затем другой, могильный холод сковывал движения, лишал проворства. Она бежала, не оглядываясь назад, чувствуя, как легкие начинали предавать ее. Все вокруг казалось замершим, словно время остановилось для всех, кроме нее. Ее мысли были смутными и беспорядочными, и она не знала, куда бежит и что делать.
Но тут она замерла, услышав тихое шуршание в темноте. «Кто там?» — прошептала она, но в ответ услышала только свой собственный дрожащий голос. Бернадетт начала отступать, но позади раздался едкий смех.
— Куда ты спешишь, дорогая? Может, вернешься и попробуешь десерт? — поинтересовалась Матильда. Она была совсем рядом. А может, это просто эхо играло с Бернадетт злую шутку.
— Почему бы тебе не вернуться? — вторил ей голос Гийома с другого конца коридора. Бернадетт прижалась спиной к стене и принялась шарить рукой по холодному камню, пока не нащупала дверную ручку. Она потянула дверь на себя и бросилась в комнату, нашарила щеколду и задвинула ее. В следующую секунду с другой стороны раздались удары двух пар рук.
— Открой, дорогая, — шипела Матильда.
Волна адреналина, позволившая Бернадетт убежать, схлынула, уступая место дрожи и подкатившим к горлу слезам. Ее захлестнул беспомощный страх, хотелось просто сползти на пол и лежать с закрытыми глазами, пока все вокруг не развеется, как ужасный сон. Но, сколько бы Артистка ни жмурилась, ее кошмар не прекращался. С той стороны ногти, крепкие, как сталь, царапали дверь.
Бернадетт осмотрелась. Ее убежищем стал чулан. Единственное окно было слишком узким, чтобы пролезть в него, но Бернадетт в слабой надежде все-таки попыталась просунуть голову в узкий проем.
Позади что-то скрипнула, Бернадетт обернулась и закричала. Пыльный ковер отполз в сторону и половицы приподнялись, открывая квадратный люк. Из темноты показалась огромная голова Стефана. Великан приложил палец к губам. Как по команде, Бернадетт зажала рот ладонью. Стефан протянул руку и жестом поманил ее, а затем скрылся в люке.
Бернадетт на негнущихся ногах полезла следом. Платье цеплялось за острые щепки, ладони моментально покрылись занозами, а от запаха сырости было невозможно дышать. Как только под ногами оказался твердый пол, на плечо девушки легла рука слуги.
— Я выведу, — пробасил он, а затем, окинув девушку быстрым взглядом, взял ее на руки, как тряпичную куклу.
— Что происходит? Почему они…?
— Такова их природа. Вам повезло, что у вас достаточно серебра, — произнес он, тяжело дыша. — Может, вы и проживете до утра.
Он произнес это так безразлично, словно и сам не верил, что такое возможно.
— Помоги мне, — проговорила Бернадетт, вцепляясь в его пиджак. — Вместе мы сможем убежать.
— Я не могу ослушаться хозяев, — виновато покачал головой Стефан, и в следующую секунду дверь скрипнула, выпуская их в зал, где и начался злосчастный ужин.
Мелодия на пластинке закончилась, и теперь из проигрывателя раздавался только стрекот и шуршание. Матильда и Гийом сидели на диване, потягивая вино, словно никуда и не уходили. Только безупречная прическа хозяйки дома немного растрепалась.
— А вот и десерт, — проговорила Матильда, хлопая в ладоши. — Стефан, избавь нашу гостью от лишнего.
Бернадетт попыталась вырваться, выкрутиться из хватки Стефана, но великан крепко прижал к себе девушку одной рукой, так, что ее ноги болтались в воздухе. Пара секунд — и легкие стало жечь от нехватки воздуха, а голова закружилась. Стефан же невозмутимо снимал с девушки браслеты и серьги.
— Нет, пожалуйста! Пожалуйста, отпустите, — бормотала она, чувствуя, как к горлу подступают слезы.
— О, милая, — Матильда подошла ближе и провела пальцами по бледным щекам Бернадетт, размазывая смешавшиеся с тушью слезы. — Моя хорошая, не надо плакать, это портит вкус.
Уж что, а плакать Бернадетт умела. Она могла тихо всхлипывать, а могла и реветь навзрыд, давясь и захлебываясь. И вот, теперь у нее появился шанс продемонстрировать свой актерский талант во всей красе. Она задрожала всем телом, тяжело задышала и принялась рыдать. Матильда в ужасе отступила назад и беспомощно посмотрела на мужа.
— Милый, я это не буду, — она ткнула пальцем в пленницу.
— Стефан, поставь ее, пусть успокоится, — пожал плечами Гийом.
Как только ступни коснулись пола, Бернадетт рухнула и открылась лицом в ковер, продолжая давиться слезами.