– Бать привет, – сын открыл кухонный кран и присосался к струе воды. Пил жадно и как-то гулко. Что-то случилось, понял отец. Михаил тем временем утолил первую жажду, набрал воду в стакан и плюхнулся за стол. Выглядел он странно. – Спасибо за науку, пап.
– Что случилось? – Иваныч тяжело сел напротив и выложил руки на стол. Он приготовился услышать самое плохое, напрягся.
– Маятник качал сегодня. Половину часа назад. Под дулом нагана.
– Что?! Кто это был? – Голос отца прозвучал так, что у Мишки мурашки прошлись по спине.
– Крюк, кто же еще. Да все бать, приняли его уже. Упаковали. Он меня в парке подстерег. Шмальнул бы в спину, может и попал бы, но ему ведь поговорить потребовалось. Блатной, что с него взять.
– Фиксировал палец, ствол, моторику? – Иваныч расслабился немного.
– Все как ты учил. Особой опасности не было. Он "сок" жал с такой силой, что рука побелела. Да и наган с его тугим спуском… Но трясет меня не по-детски… – Сын встал и стремительно, в два шага, пересек кухню. Прижался к отцу, обнял его. Тот гладил по голове, приговаривал.
– Все сынок, все. Все прошло. – Внутри ветеран ликовал и гордился. Пацан отработал на все сто. Маятник, да на короткой, с первого раза. Знатный боец растет.
– Тут еще такое дело, – Мишка говорил глухо, но чувствовалось, он уже успокаивается, – я конечно слинял оттуда, но Крюк молчать не будет. Не та порода, разболтает. Так что, наверняка из милиции придут. С вопросами…
– А вот это тебя, сына, волновать не должно. Ты еще несовершеннолетний, так что разговаривать я буду. Да и знакомые у меня в органах есть. А знаешь что, дай-ка я сейчас и позвоню. Зря нам что ли телефон поставили? – Отец встал и зашаркал тапочками в прихожую, – как там бишь его фамилия? О, вспомнил. – Послышался треск телефонного диска, – милиция? Капитана Стешина можно? На месте? Кто спрашивает? Скажите Семенов…
Глава 7
– Ну что тут у вас? – Геннадий Павлович зашел в ремзону своего автобусного парка.
– Все путем, – Михалыч, пожилой мастер подошел протягивая руку для пожатия.
– Как мой пацанчик работает? – Начальник пожал руку подошедшему и теперь хлопал себя по карманам, пытаясь вспомнить, куда он сунул початую пачку "Явы".
– Просто песня, – мастер вытащил беломорину и сунул в рот, предварительно продув. – Пойдем, покажу чего.
– Погодь, давай покурим сначала. Ты словами расскажи.
– Ну что тебе сказать. Толковый парень. Руки из правильного места растут, спокойный. Готов работать с ночи до зари.
– Не не, вот этого не надо, – директор встревожился, – четыре часа и адью. Нас же по судам затаскают, за эксплуатацию малолетних.
– Да знаю я, – Михалыч перекинул папиросу в угол рта, – слежу за этим строго. – Докурил? Пойдем тогда…
– Вот же и ни хрена себе… – Геннадий Павлович стоял возле стеллажа с рядами карбюраторов, – они же у вас всегда в ящике валялись, в навал. Вы же чистили только один перед заменой. А эти блестят, словно только с завода.
– Вот я и говорю, – мастер расплылся в щербатой улыбке, – твой пацан их все промыл и прочистил. Мы заменили пару, так водилы клянутся, что будто на новых машинах катают.
– О как, – директор задумчиво помял подбородок, – знаешь что? Раз пошла такая пьянка, пусть он с "девяткой" повозится.
– Так чего с ней возиться? – Мастер смотрел недоуменно, – у нее же двигло заклинило. Новый мотор нам не дадут, сам же говорил…
– Ну во-первых пацана займем, что бы не заскучал. А во-вторых, разбросает он ходовую, мы тогда девятку как донора используем, для других ремонтов. Твои-то гаврики ленятся, в лом им с этим аппаратом возиться, так?
– Ну так-то да…
Возиться с "девяткой" было интересно, но жутко неудобно. Спасал только небольшой рост и общая сухощавость. Мишка уже снял кожух из кожезаменителя и перекинул его в салон автобуса. Сейчас он вдумчиво снимал крышку блока цилиндров. Было до жути интересно, что же там заклинило. Если в цилиндрах, то хана, в полевых условиях такой ремонт не выполнить. Но надежда все еще была, не пропала окончательно. Парень зацепил тяжеленный блок и по-немногу, по сантиметру сдвинул его в сторону. Потом скантовал под руль и ужом выбрался из кабины наружу. Предстояло понять, сможет ли он перетащить его в салон один, или все-таки придется звать помощь.
С этим невезучим автобусом под девятым номером у юного механика, что называется, взыграло ретивое. Судя по оговоркам мастера, если не удастся реанимировать агрегат, то его пустят на запчасти. Михаилу дали времени до конца лета, потом начнется школа и просиживать в автобусном парке много времени станет невозможно. Стало быть за оставшийся месяц следовало определиться, стоит ли вообще мучиться с бедолагой.