– И что? – Командир группы смотрел непонимающе.
– А вы вспомните, товарищ полковник, что мы тогда, десять лет назад выгребли со дна Клязьмы?
– Эпс, так ты думаешь…
– Ну да, думаю. Самому фигуранту это уже не нужно, а значит это следы тренировок кого-то другого. Стало быть Крысолов научился тиражировать свои способности. Обучать им других.
– Ого. – Директор раскрыл рот в удивлении. – Да ради одного этого стоило съездить к ним. И кто это, как ты думаешь? Заместитель, этот, как его, Васильев?
– Не думаю. Мне кажется, что это та девчонка.
– Почему именно она? – Полковник выглядел удивленным.
– Ну во-первых, она первая, кого фигурант привлек в свою команду. А во-вторых, когда мы уходили, она возилась с бойцами на тренировочной площадке. У нее такая скорость! Это что-то явно ненормальное.
– Понятно. – Директор дегонько хлопнул ладонью по столу, подведем итоги. Девицу в разработку. Если сможем вбить клин, между ней и фигурантом, прекрасно. Имплант этот правда, но ничего, заодно и выясним нюансы поведения. Ну и потихоньку начинайте прорабатывать силовую акцию. Хоть что-то то да мы найдем там, пусть даже и на пепелище…
Глава 27
Домен встретил изменениями. Астральный двойник времени зря не терял. Невнятный нарост в центре еще увеличился в размерах, но главное, теперь это был небольшой домик. Будка, скорее. Словно на контрольно пропускном пункте какой-нибудь воинской части. Михаил вошел внутрь и удивился. Двойник выбрал себе образ друга. Навстречу шагнул Заер, собственной персоной. Они обнялись и обменялись мнениями. Разговор протекал стремительно. Собственно и разговором-то это назвать было нельзя. Две ипостаси одной личности временно слились в одну. Затем снова разделились. Мишка кивнул своему отражению и вернулся в тело.
Слава зашел в храм на Елоховской. Это была традиция, ставшая отчасти привычкой. Раз в году, он поминал тех, кто не дожил. А в здешнем храме было как-то по особенному уютно. Майор поставил свечку за упокой, постоял, вспоминая лица, мысленно попросил у них прощения и направился на выход. На улице, сразу за дверью, его остановил немолодой священник. Борода с проседью, черная ряса или сутана, Слава не знал, как правильно называется эта одежда, умные внимательные глаза.
– Сын мой, позволь задержать тебя не на долго.
– Конечно отче, – мужчина притормозил и повернулся.
– Ты же из этих, из крысоловов?
– Так точно.
– В пастве брожение. Многие считают то, что вы делаете чудом. А как ты сам думаешь?
– Мы просто помогаем людям. А внешние проявления, так это технологии, ничего чудесного в них нет. Разве что способ их получения…
– Давай пройдемся? – Священник указал на тенистый сквер.
– Охотно. – Мужчины не торопясь направились к деревьям. – Так что вас интересует, отче?
– В основном, личность вашего…?
– Предводителя? Мы называем его, мастер.
– Пусть так. Кто он, по твоему, воин?
– По моему мнению, он молодой начинающий бог. В самом начале своего пути. Ну а мы, мы его соратники, апостолы ведь тоже в начале были просто спутниками вашего учителя в странствиях, так?
– Почему вы поверили в него, и поверили ему? – Священник смотрел с недоумением.
– Он дал нам законченную картину мира, объяснил как все устроено. Не считая того, что исцелил нас всех. Мы все инвалиды, отче. Но это вторично, главное, у нас теперь есть цель. Не размытая, как у православной церкви, а четкая и понятная.
– Поделишься?
– Конечно. Понимаете, святой отец, "небеса" существуют. Наш мастер называет их астралом, я же Мировой Душой. Когда рождается ребенок кусочек этой души отщипывается и становится его, этого новорожденного душой. Сохраняя пуповину связи с душой всеобщей. После смерти же, эта личная душа растворяется в мировой, отдавая весь накопленный опыт и личные эмоции.
– Ну это довольно распространенная теория, и что дальше?
– Дальше, – крысолов помедлил, – а дальше вот что. Эта самая пуповина, связь с астралом, сохраняется у каждого живого существа на протяжении всей его жизни. Большинство людей "подключены" безадресно, так сказать. А вот мы, мы имеем связь с астральным доменом нашего мастера. И после смерти моя душа вольется в его домен. И стало быть, какой-то младенец обретет пусть не полноценную личность, но фрагмент, частичку моей сущности. И это поможет ему в выборе правильного жизненного пути, самосовершенствовании.