– Что-то случилось? Почему вы в таком виде?
– Вот, шеф, получил со спецкурьером. – Обычно спокойный и невозмутимый клеврет вытряс на стол содержимое конверта.
– И что это такое? – Директор потыкал пальцем черный круглый кругляш.
– "Маячок телепорта"!
– Что?! Какой еще "маячок телепорта" на хрен….
– Ну, шеф. Я же сделал так, как вы и предложили. Послал одного из наблюдателей, тот поговорил с охраной, подошел их этот оживший предводитель, забрал телефон, а взамен выдал эту хреновину. Сказал, что когда мы будем готовы к встрече, то можем позвонить ему и тогда он просто перейдет на маячок…
– Дьявол! – Начальник рванул галстук, потом запустил руки в волосы и принялся яростно чесать голову. Через минуту он уже ничем не отличался от подчиненного. Двое всклокоченных мужчин воззрились друг на друга. – Ну теперь хотя бы понятно, как они поспевают повсюду. Это что же получается? Технологии пришельцев?
– Да хрен их знает. – Патрик пожал плечами. – Спрашивать надо и надеяться на честный ответ. Где будем организовывать встречу, сэр?
– Не у нас, точно. – Директор взял себя в руки и успокоился, – закажите кабинет в каком-нибудь приличном ресторане. Там и пообщаемся спокойно. Ну и аппаратуру пусть подготовят, чует мое сердце, нам потом запись этого разговора не раз анализировать придется. И в темпе, друг мой, в темпе. Я прямо сгораю от нетерпения…
– Присаживайтесь, мистер Семенофф, – директор с нескрываемом любопытством смотрел на молодого мужчину в джинсовом костюме, что мгновение назад шагнул прямо из воздуха в отдельный кабинет фешенебельного ресторана. – Позвольте представиться, я директор ЦРУ Джоунз, это мой помощник Патрик. Мы позволили себе смелость и сразу заказали и для вас первую перемену блюд. Так что располагайтесь и чувствуйте себя, как дома.
Главный разведчик рассматривал гостя с нескрываемым интересом. Плечистый мужчина, держится спокойно и невозмутимо. Смотрит прямо, ведет себя естественно, никаких ужимок или гримас. Присел к столу, вилку взял в правую руку, прожевал кусочек мяса, кивнул одобрительно. Отпил воды со льдом из высокого стакана, повернулся к хозяевам.
– Итак господа, я вас слушаю…
…– Но черт возьми! Что вам не нравится, я не понимаю. Вы же вполне успешно сотрудничаете с русским ФСБ…
– Мы не бригада наемников, сэр, – Крысолов говорил спокойно и размеренно, словно гвозди забивал, – И в сотрудничестве с ФСБ беремся отнюдь не за все задания, что нам предлагают.
– И каков же ваш критерий отбора, позвольте узнать?
– Прямая угроза жизни или здоровью людей. Устранять какие-то "цели" во имя мифических "демократических ценностей" мы не будем.
– Почему это "мифических"? Стремление установить на планете самое прогрессивное общественное устройство, может ли быть более благородной цель в жизни?
– А что именно вы считаете "самым прогрессивным общественным устройством"?
– Демократию конечно, – директор смотрел удивленно и несколько снисходительно, – возможно вам этого не преподавали в вашей советской школе, но у нас в стране демократия. Вообще-то само это слово имеет греческое происхождение, "демос" по гречески народ, соответственно "демократия" – власть народа.
– Да что вы говорите, – гость сверкнул белозубой улыбкой, – к вашему сведению, мистер Джоунз, "народ" на греческом, это "охлос", соответственно власть народа должна называться "охлократия". А "демос", у этих самых древних греков, означало состоятельных граждан. Изначально, имевших рабов, позднее просто богатых. Так что вы даже не особо скрываетесь, насаждая по миру власть ваших толстосумов.
– Стойте. Я ведь прекрасно помню курс истории, что нам преподавали в Гарварде. Там ясно говорилось, что демократия прошла проверку временем в античности. Самая устойчивая схема общественного устройства…
– Похоже курс истории в вашем Гарварде был несколько тенденциозен. – Крысолов грустно усмехнулся, – во-первых не во всем античном мире, а только в Афинах. Вся остальная тогдашняя ойкумена жила под властью всевозможных царей и прочих монархов и на жизнь совершенно не жаловалась. Во-вторых, в свободном городе Афины, вовсе не демократия существовала непрерывно. Там происходила циклическая смена общественного устройства, как вы это называете. Некоторое время царила демократия. Потом один из богатеев, самый пройдошливый и беспринципный решал, что совершенно не за чем делиться властью с другими и захватывал ее единолично. То есть наступал период тирании. При тиране жить народу становилось тяжко. Росли налоги, заработок падал и в какой-то момент, озверевшая толпа свергала тирана, вешала на столбе и устанавливалась "охлократия". Та самая пресловутая власть народа. Анархия и разброд. Ну а затем, когда кончалось разграбленное и народ начинал уставать от беспредела, снова выбирались уважаемые граждане и власть вручалась им. По странному совпадению, уважаемые оказывались самыми богатыми. Так что проверку временем прошла не демократия сама по себе, а цикличная триада.