– Не все так просто, Ваша светлость. Внезапные шторма здесь не редкость. Так что самым логичным решением было бы дождаться утра и идти проливом.
Да что ты заладил, Ваша светлость, Ваша светлость. Приставка «сти» перед фамилией означает то же самое, что и «фер», то есть указывает на дворянское происхождение ее владельца. Конечно, многие прекрасно обходятся и без этого, те же Крондейлы, например.
Так что можно и проще себя вести. Ладно, после объяснимся.
– Господа, у нас нет возможности ждать столько времени и я прошу вас самих решить, каким курсом нам следовать. Полностью в этом вопросе на вас полагаюсь.
Голова опять болела так, что каждое слово давалось с трудом.
Артуа, в конце концов, ты должен изменить свое поведение. Ты уже не мальчишка, чтобы бросаться с кулаками на каждый взгляд, что показался тебе оскорбительным. У тебя скоро свадьба, ребенок должен родиться, а ты все изображаешь собой Робин Гуда, защитника угнетенных. В конце концов, Прошка легко бы смог тебя заменить, и причину замены найти было бы достаточно несложно. А вот за него можно было бы не беспокоиться. Снес бы он башню Грюилу, это непременно. Проухв – уникум, в смысле физической силы. Я сам видел, как он лошадь на плечах носил, а это полтонны. Да и навыков ему не занимать, в этом Дикие постарались, земной им поклон. Неоднократно мог в этом убедиться.
Вот только как же моя-то башня болит, черт бы ее побрал. И с Фредом и Клемьером не очень удобно получилось. Они обратились ко мне за решением, и доступно объяснили, что выбор должен быть за мной.
Проснулся я от сильной качки и ударов волн о борт корабля. Хотя трудно нынешнюю «Мелиссу» Фреда назвать кораблём. У нас, насколько я помню, так: военные и парусные называются кораблями, все остальное – суда. Пассажирские суда, ледокольные, научные, да хоть атомные, не важно. «Мелиссу» же так и хочется назвать катером. Тогда, скорее уж яхтой.
Хотя каракка Колумба имела в длину всего 25 метров, смешно даже. А остальные корабли его флотилии были и того меньше.
Одно хорошо, голова прошла. Неужели на перемену погоды она так отреагировала? Не хочу быть барометром, тем более что в этом мире они уже есть. И показывают также: штиль, буря.
На «Мелиссе» его, правда, не было.
Я вспомнил, как сти Молеуен втягивал носом воздух, всматриваясь в сторону далекого морского горизонта. Не иначе, как нюхом чуял близкий шторм. Тогда почему же они выбрали курс морем? Ведь в проливе такого волнения не было бы.
В дверь постучали. Это Прошка.
– Ваша светлость, вас просят.
– Иду Проухв, иду. Видишь же, я почти одет.
Ветер рвал полы плаща, бросая в лицо грозди соленых брызг. Баллов восемь-девять, по шкале Бофорта. Но красиво, даже дух захватывает, когда смотришь на этот разгул стихии.
Оба они выглядели очень встревоженными, и Фред, и Эдвар.
Фред говорил, что «Мелисса» прекрасно держит курс, да и ход имеет весьма неплохой, но боится высоких волн. Ну, не так уж они и высоки, даже голову нет нужды задирать, чтобы увидеть их пенистый гребень...
– Ваша светлость, корпус «Мелиссы» дал течь. – Вместо приветствия сказал сти Молеуен.
Так, мне это очень не нравится и вообще.
– Эдвар, вы забыли добавить – господин граф, кавалер ордена Доблести и Славы, и еще обладатель Золотой шпаги и Золотого льва. В общем, для вас и Фреда меня зовут Артуа. Иногда перед моим именем можете вставлять предикат – блистательный.
Фред взглянул на меня и сказал:
– Артуа, положение серьезное.
Да вижу, я вижу. Набрав воды, «Мелисса» погрузнела и боролась с волнами с грацией бабушки, измученной радикулитом.
Я взглянул на недалекий берег и указал на него подбородком: каковы шансы?
– Полбочки на три ведра – услышал в ответ уже знакомое выражение, соответствующее привычному мне – пятьдесят на пятьдесят.
Нет нужды спрашивать, все ли они меры приняли, для того, чтобы устранить течь. Они это сделали, сделали все, что могли и такой вопрос даже в какой-то степени оскорбителен для них. И пластырь здесь не поможет, у «Мелиссы» не пробоина, доски обшивки расходятся. Вон он, свернутый на палубе лежит, и если бы в нем была хоть малейшая нужда...
Вместо этого я спросил:
– Всех разбудили?
Глупый вопрос, конечно. На корабле аврал, и все борются за его жизнь.
Натура просто у меня такая, шутки шутить, когда вокруг все очень серьезно. Ничего, привыкнете.
Корабль шел прямо на берег, подгоняемый попутным ветром. Я взглянул на паруса, взятые по штормовому. Не время сейчас их беречь, те же полбочки на три ведра, что ветер разорвет их в клочья или они помогут нам успеть добраться до берега, если их распустить.