Эмрис ждал меня у входа в шатер. Видимо, он шел из ротонды, потому что в руках у него была сумка с инструментами.
— Где он? — спросил Эмрис.
Я указал в долину.
— С кимброгами. Проснулся и сразу пошел к ним.
Эмрис повернулся и торопливо направился вниз. Мне стало не по себе. Я вскочил на лошадь и двинулся следом.
Закатные лучи окрасили долину в медвяный цвет. Небо горело расплавленной медью, поле сверкало изумрудами. Мы нашли Артура посреди поля: он сидел на камне, словно на троне, положив копье на колени, глаза его были полузакрыты, губы улыбались. Гвенвифар стояла рядом, положив ему руку на правое плечо, и смотрела на состязание: два всадника, проносясь во весь опор, должны были копьем поднять с травы зарукавный браслет.
Королева повернулась к нам и улыбнулась, но улыбка ее была вымученной.
— Артур, — тихо позвал Эмрис.
Пендрагон открыл глаза и повернулся к Мудрому советнику.
— Чудесный день, не правда ли?
— Да. Как ты?
— Я здоров.
— С заходом солнца похолодает. Давай вернемся в лагерь.
— Но солнце еще не зашло, — ответил Артур. — Посиди немного со мной.
— Охотно, — отвечал Эмрис, опускаясь на колени рядом с ним.
Все трое некоторое время смотрели на всадников. Солнце опускалось, тени становились длиннее. Над головой кружили морские птицы, горестным криком провожая ушедший день. Неподалеку бились о берег волны. Смеркалось.
Эмрис встал и тронул Артура за локоть. Пендрагон вздрогнул; оказывается, он задремал. Тем не менее, когда Мирддин его коснулся, он выпрямился и велел, чтобы подошли победители в состязаниях. Король добрыми словами похвалил их, а королева вручила каждому по драгоценному камню. Исполнив обычай, Артур попрощался со своими людьми и вернулся в лагерь.
На ужин ели дичь, добытую в соседних холмах, запивали пивом из корабельных припасов. Ночь выдалась сырая и холодная, как и обещал Эмрис, так что костры развели пожарче. Гвенвифар и Бедивер несколько раз уговаривали Артура удалиться в шатер, но Пендрагон не соглашался.
Он объявил, что останется с королями и воинами и потребовал песню. Мирддин Эмрис сначала отказывался, потом все же сдался и велел подать арфу.
— Какое из британских сказаний ты хочешь нынче услышать, о Пендрагон?
Артур задумчиво наморщил лоб и, помолчав, ответил:
— Сегодня я хочу слышать не о Британии, но об Ином Мире. Ночь холодная, ветреная — такие сказания как раз для бурных ночей.
— Хорошо, — согласился Мирддин Вледиг, — так послушайте, коли хотите, песнь о Бладидде, Увечном короле.
Я подивился его выбору, ибо это мрачная и малопонятная повесть о князе, который так ненасытно желал мудрости, что обманул Владыку Иного Мира, однако добытые знания навлекли на него беду, а затем и гибель. Впрочем, королям песня понравилась, тем более, что ее и впрямь прекрасно спел Досточтимый Эмрис, последний истинный бард на Острове Могущественного.
Песнь затянулась, а когда она кончилась, Артур пожелал своим спутникам доброй ночи и под руку с Гвенвифар удалился в свою палатку. Я лег у огня на красной телячьей коже, получше завернулся в плащ и уснул.
Меня разбудили встревоженные голоса. Я встал и увидел что в палатке Пендрагона горит факел. Под ложечкой заныло.
Лагерь был темен, все остальные спали, Я подкрался к палатке и заглянул внутрь.
С Артуром были Эмрис и Бедивер. Гвенвифар стояла чуть поодаль, опустив руки, и крепко стискивала край шелковой накидки. На лице ее и платье была кровь.
— Лежи спокойно, Медведь, — уговаривал Бедивер. — Дай Эмрису тебя осмотреть.
— Отпусти, брат, — прохрипел Артур, — я сейчас встану. Не хочу, чтобы кимброги видели меня таким.
Эмрис ощупывал рану; руки его были в крови.
— Кимброги и прежде видели тебя на земле, — убеждал Бедивер. — Им это не в новинку. А теперь лежи смирно.
— Не буду! Помоги мне встать! — Он схватил Бедивера за плащ и попытался подняться.
Повязка соскользнула с шеи. Я увидел рану и ахнул.
Она была зеленовато-серая, и от нее разбегались лиловые прожилки. Мясо вокруг первоначального пореза почернело и гнило. Шея воспалилась, краснота распространилась от горла до подмышек. Видимо, ночью рана открылась — боль, наверное, была нестерпимой! — и Эмриса позвали остановить кровь.
— Все, — сказал Мирддин наконец. — Больше я ничего не могу.
Они с Бедивером взяли Артура за плечи и поставили на ноги.
— Наконец-то мы разделались с Медраутом, — весело промолвил Артур. — Никто теперь не посмеет напасть на императора Британии. Где Гвенвифар?
— Здесь неподалеку, — ответил Мирддин Эмрис.