С приближением осени стали дожидаться телег с данью. С каждым новым днем нужды наши становились все очевиднее, ясно было, что без обещанной подати дружине не продержаться. У нас имелись загоны для скота и амбары — но они пустовали; дом для дружины — но не было ни шкур, чтобы подстелить под себя, ни плащей, чтобы укрыться.
Я уже говорил, что короли обещали платить подать на дружину. Однако, когда начали прибывать первые телеги — по большей части полупустые, да и того, что в них было, не стоило везти в такую даль, — стало ясно, какой бой предстоит выдержать следующим.
— Зачем они так поступают? — Артур в отчаянии указал на скудную поклажу, которую несли из телеги в амбар.
— Держи предводителя в черном теле, и ты сможешь ему приказывать, — отвечал Мерлин. — Тому, кому приказывают, не повинуются.
— Проклятье им! — в запальчивости воскликнул Артур. — Так я силой возьму обещанное!
— Ты ничего этим не достигнешь, — промолвил Мерлин.
— Что ж нам, умереть с голоду?
— Никто голодать не будет. Не бойся, Кустеннин и Меуриг помогут нам пережить зиму.
— А потом? Когда еще мы начнем сеять и жать!
— Умоляю! — вскричал Мерлин. — По одной печали за раз, Артур. Не занимай у завтрашнего дня его треволнений.
— Мы должны все это обдумать.
— Согласен, вот почему я уже решил, что предпринять.
Артур пнул землю кончиком сапога.
— Тогда ради чего ты заставил меня все это терпеть? Или тебе приятно видеть, как я бешусь?
— Если ты ненадолго прекратишь бушевать, я расскажу тебе, что надо делать.
Вот как я оказался на борту корабля, идущего в Арморику по морю, что зовется Муир Нихт.
Глава 6
Я никогда прежде не плавал на корабле и нашел путешествие в высшей степени неприятным. Хотя море оставалось спокойным, из-за постоянного движения — вверх, вниз, с боку на бок — я чувствовал себя так, словно пьян и скачу на необъезженном жеребце.
Путь занял целый день и большую часть следующего, и ни один путешественник не ликовал сильнее меня, завидев вдалеке бурые всхолмья Арморики.
Они стояли темные на алом фоне заката, над ними громоздились серо-багряные облака, а еще выше уже зажигались первые звездочки. Я смотрел на эти холмы и стремился к ним так, словно всю жизнь провел на утлом суденышке, слушая предания о мифической суше, которую будто бы видел кто-то из странников. И вот, благодарение Богу, чудо свершилось — на горизонте возникла земля. Глаза мои затуманились от радости.
Мерлин легко переносил путешествие. Он беседовал с кормчим и командой, стараясь как можно больше из них вытянуть. Так, еще до прибытия он узнал, что творится в Арморике, и мог не страшиться неожиданностей.
Сойдя на берег, Мерлин послал гонца сообщить о нас королю здешней земли, которая зовется Бенвик. Ночь мц провели в прибрежном поселке, где всегда останавливаются корабельщики, а народ дружелюбный и охотно привечает заезжих. Ужин был на славу, а такого чудесного вина я не пивал в жизни. Местные жители много рассказывали о событиях в Галлии, к которой себя не причисляли, считая свои земли скорее частью Британии, что подтверждалось и сходством наших наречий.
Спал я в ту ночь прекрасно, хотя меня и во сне качало на призрачных волнах. На следующее утро, когда мы завтракали, вернулся гонец с приглашением к королю.
Король Бан Бенвикский приходится родичем Хоэлю, тому самому, что укрыл от Вортигерна юных Аврелия и Утера. Этот же Хоэль посылал дружину на помощь Аврелию, когда тот сражался с саксонским предводителем Хенгистом. Таким образом, имя Мерлина было хорошо известно Бану, как и многим другим в этой стране.
Мы сели на коней (я дал себе зарок никогда больше не роптать на тяготы путешествия в седле) и тут же поскакали в Бенвик, где нас с нетерпением дожидался король Бан. Ехать было недалеко, и мы векоре увидели свою цель: Каер Кадарн — большую, заботливо ухоженную крепость на холме. К северу и западу от нее расстилалось море.
— Здрав будь, Мерлин Эмбриес! — вскричал король, встречая нас верхом у городских ворот. — Давно мечтал я с тобой свидеться. — Он наклонился в седле и взял моего господина за плечи, как родича. — Привет тебе, добро пожаловать в мой дом. Мой очаг — твой очаг, доколе ты здесь, и я молю Бога, чтоб это было подольше.
Мой господин отвечал учтиво:
— Здрав будь, король Бан! Мы наслышаны о гостеприимстве и любезности армориканских владык. Уверен, ты, который так приветствует чужаков, более всех достоин этой хвалы.
Ответ этот пришелся по сердцу королю Бану. Армориканцы падки на лесть и порой на нее напрашиваются.