Зато ясно другое: примерно полвека назад (плюс-минус пару лет) с каждым из этих людей (поправка: в ситуации с девочкой — с родственниками) произошло некое событие, которое привело их в Алторию. В одном случае — чужие долги, в другом — затонувший корабль, в третьем… м-м-м… ещё один пробел — надо у Дроуди уточнить, почему Элизабет бросила родную страну…
После прибытия в Алторию все лотейнийцы жили тихо-мирно и никому не мешали. У кого-то родились дети и внуки, қто-то дал обет безбрачия, кто-то вовсе не имел детей. Вполне вероятно, что о существовании друг друга эти люди даже не подозревали. При этом отец-настоятель и экономка дожили до преклонных лет, а старшее поколение в семье девочки умерло от старости раньше, чем она повзрослела.
А потом произошло нечто… какое-то неизвестное событие, тесно связанное с их общим прошлым (не верю, что связи нет, потому что в противном случае вся цепочка рассуждений теряет смысл), и убило эту троицу в течение полутора суток, подняв на ноги сразу два Управления. При этом родных убитых случившееся никак не затронуло… возможно, просто пока… а имеющиеся улики до сих пор не позволяли связать эти смерти воедино.
Собственно, вот и все, что у меня есть на сегодняшний день.
— Я вам ещё нужен? — вежливо осведомился жрец, когда я углубился в размышления и напрочь про него позабыл.
— Нет… хотя да, — спохватился я. — В последнее время никто не интересовался прошлым отца Нила? Его никто не искал? Не расспрашивал?
— Отец Нил всегда был на виду, — качнул головой он. — И никогда не отказывал в помощи страждущим. Но я не замечал, чтобы к нему приходил кто-то незнакомый.
— А ваши братья по вере?
— Не готов вам сказать. Но, если нужно, могу уточнить.
— Благодарю, я сам. А имя Элизабет Дейбс вам, случаем, ни о чем не говорит?
— Впервые его слышу, — снова качнул головой жрец. — Ваши коллеги уже расспрашивали о ней и даже показали портрет. Но ее никто здесь не видел.
— Жаль, — огорчился я и со вздохом поднялся, а вместе со мной с лавки поднялся и священнослужитель. — Тогда на сегодня мои вопросы иссякли… кроме одного, пожалуй.
— Да? — с некоторым удивлением обернулся уже шагнувший к выходу жрец.
— Какому богу вы служите?
Он понимающе усмехнулся и без лишних слов закатал просторный рукав, продемонстрировав выжженное на коже клеймо в виде расположенного острием вниз стилета.
— Теперь все? — спросил служитель Фола и вопросительно приподнял брови, когда я с неудовольствием отвернулся.
— Да. Благодарю.
— Тогда я вас покину. Кстати, меня зовут отец Лотий, — бросил напоследок жрец, отдергивая шторку и выходя из кельи. — Можете обращаться, если понадобится.
А затем вдруг замер, словно его поразила молния. Медленно-медленно обернулся, воткнув в меня резко потяжелевший взгляд внезапно затянувшихся Тьмой глаз. Растянул губы в резиновой усмешке и совершенно чужим, каким-то металлическим голосом добавил:
— Фол знает о тебе, Артур Рэйш… постарайся не забывать об этом.
ГЛАВА 6
Из храма я вышел задумчивым и даже слегка рассеянным. Оставшихся жрецов опросил, ничего нового от них не узнал, зато получил на свою голову кучу совершенно лишней информации и, по сути, проделал во второй раз одну и ту же работу. Так что явился в Управление в несколько растрепанных чувствах.
— В чем дело, Арт? — столкнулся со мной в дверях спешащий на работу Готж. — Ты сегодня какой-то потерянный.
Я фыркнул.
— Тебе показалось. Скажи-ка лучше: нужно ли простому смертному всерьез относиться к угрозе, слетевшей с губ служителя темного бога?
— Ты уже кого-то из богов успел достать?! — совершенно искренне изумился заместитель Йена. — Ну ты молодец!
Я криво улыбнулся.
— Я вообще способный.
— Да, я заметил! — чуть не подавился смешком Готж и, толкнув скрипучую дверь, зашел в Управление.
Отведенное под наши нужды здание было довольно скромным как в высоту, так и по ширине, серым, невзрачным и довольно-таки тесным. Его единственное достоинство заключалось в расположении — каким-то чудом одному из предшественников Йена удалось захапать дом в самом центре Верля, рядом с городской ратушей, казармами, Управлением городской стражи и храмом. Ютиться приходилось в клоповьих норах, «холодильник» для мертвых тел (к счастью, их много не бывало) разместить в подвале, рядом сo складом для улик, три существующих кабинета (Йена, самого Готжа и комнаты для сыскарей) оборудовать на втором этаже, совместив с архивом, а всех остальных выселить на первый этаж, где и вовсе развернуться было негде. Просто потому, что большую его часть превратили в приемную, где, согласно инструкции, круглосуточно ждал посетителей одинокий дежурный.