Нас обоих угнетала торжествовавшая в стране неморальность жизни...
Братство по угнетению...
Прощай, брат...
*
Дорогие Генрих и Галя!
Понимая полную безнадежность попытки выразить словами боль и ужас происшедшего, я все же пишу Вам.
Никто и никогда никакими делами, а тем более словами, не сможет уменьшить скорбь, которая отныне навсегда поселилась в Ваших сердцах. Осознавая все это, я просто хочу сказать Вам, что Ваше горе - не только Ваше горе. Это горе огромного количества людей, которые всегда будут помнить Вашего сына и плакать Вашими слезами. Может быть, хотя бы от этого Вам будет немножко легче жить в этом страшном мире.
Ваш сын был замечательным человеком: умным, красивым, обаятелдьным, чистым, порядочным, смелым и мужественным. Мысли, которые он высказывал и в своем последнем интервью, разделяют многие, но, пожалуй, только он один говорил обо всем вслух, прямо и без всякой злобы, а скорее с недоумением и отчаянием. Вы имеете полное право гордиться своим сыном, хотя боль утраты от этого не уменьшится.
Каждая строчка этого письма дается мне с огромным трудом. Только наши с Ниной уже достаточно потрепанные сердца не позволили нам поклониться его гробу. Поверьте одному, что Ваше горе - и наше горе. Поверьте, что этот уже весьма взрослый человек, навсегда останется в наших душах как удивительный мальчишка с поразительно умными и добрыми глазами.
Я верю, что когда-нибудь люди поймут, что и в наше время жили честные и поряджочные люди, которые думали не о себе и которые были способны "ощущать чужое страдание более остро, чем свое". Ваш сын был именно таким человеком.
Обнимаю Вас. Найдите в себе и в окружающих Вас людях силы, чтобы жить дальше!
Ваши Станислав Ростоцкий и Нина.
*
Дорогой Генрих!
Я никак не могу приступить к тому, чтобы сказать Вам, какую скорбь я испытываю за Вас, Вашу супругу и всех Ваших родных в связи с трагической гибелью Артема. Я тоже отец, и я только могу представить себе, как страшно должно быть это для вас. Примите наше самое глубокое сочувствие. Вся моя семья и я лично - среди огромного множества друзей Вашего сына и почитателей великого дела, которым он с таким успехом занимался.
У Вас безусловно есть одно утешение: сознание того, что Ваш сын бесстрашный патриот, который сделал для своей страны и для всего мира гораздо больше, чем большинство людей делают в течение гораздо более продолжительной жизни. Артем был признан как один из настоящих героев демократической России. Он навсегда будет символом и путеводной звездой для тех людей из будущих поколений, кто будет искать идеал настоящего гражданина - демократа и неподкупного журналиста.
В это невероятно скорбное время мое самое глубокое сочувствие - с вами и вашей семьей. Как и тысячи других людей, я буду думать и молиться о Вас.
С огромной скорбью и уважением,
Искренне Ваш - Гэри Харт, сенатор (США)
*
ДОРОГОЙ ГЕНРИХ!
Тебя невозможно утешить. И незачем пытаться делать это. И все же, скажу все же, что Твой Сын, горестно рано уйдя, а все же ушел в самую свою звездную пору, взойдя, а не на спуске с горы жизни. И потому, как верю, Он останется в памяти страны, великим сыном страны, которая ныне впала в безумие. Только вот это - Тебе в утешение, хотя нет, Ты безутешен. Но это так, Артем - великий сын великой страны в беде.
Твой Лазарь Карелин
Луи М. Дубин Мой друг
Артем Боровик был моим другом и партнером. Он и его семья были моей русской семьей. Он был человеком, которым я бесконечно восхищался за его мужество, верность и высокую нравственность. И хотя жена и дети были главным в его жизни, своей стране, своему делу, своим друзьям и партнерам он отдавал огромную часть своей бесконечной энергии и преданности...
Его взяли от нас совсем молодым человеком, который столького достиг в столь трудные времена. На прощальной церемонии в день его похорон старинный друг семьи сказал: "Артем был таким добрым и порядочным человеком, что Бог захотел, чтобы он был рядом с Ним в Раю".
Каждый, кто встречался с Артемом, хотел, чтобы он оставался рядом с ним. Он был надежным, честным, справедливым, добрым и верным. Он всегда ощущал себя борцом, защитником слабых и поэтому страстно отстаивал интересы тех, кто не имел возможности постоять за себя. Артем ясно представлял себе новую Россию: полную надежд, справедливую и демократическую страну - такое наследие он строил для своих детей.
Мы все должны работать над тем, чтобы Россия стала такой - страной, где уважают законы, право собственности и где есть свободная и независимая пресса. Пусть пребывание моего друга и партнера на этой земле не будет тщетным.
*
Генриху Боровику!
Вы воспитали прекрасного сына. Скорбим вместе с Вами, он Ваш сын, но и наш тоже. Наша надежда, наша вера в него безгранична.
Скорбим, Соболезнуем.
Вместе с Вами нас - миллионы, кто будет его помнить.
Светлая память об Артеме будет жива, пока будем живы мы, о его таланте, его преданности любимому делу.
Так написать об Афганистане мог только он с его великим, утверждающим жизнелюбием.
Это потеря для всего человечества - таких, как Артем, не густо в наше жалобное время.
Крепитесь. Мы с Вами.
Т.Н. Безин, Хабаровск
*
Дорогой Генрих!
Пишу тебе в тяжкий день, в сороковой - по глубоко трагическом сробытии. Как и все твои товарищи, и я сегодня думаю о вас с Галей. С сердечным пониманием и сочувствием.
Общество потеряло в лице Артема эталонного человека, настоящего рыцаря. Вы потеряли ещё больше - сына.
Понимаю бессмысленность любых утешений. Желаю вам обоим физических и духовных сил.
Ваш Л. Кулиджанов.
*
Дорогие Галя и Гена!
Все эти дни думаю о прекрасном Вашем сыне, о трагической, несправедливой судьбе его...
Давно восхищался им, его умом, достоинством, какой-то молодой мудростью, талантом общения с многомиллионной аудиторией. Ты. Гена, помнишь, наверное, как при встречах говорил тебе об Артеме - восторженно, радовался за него и за Вас...
В день панихиды утром поехал в ЦДЛ, поразился количеству людей, морю цветов, сел в кресло в первом ряду, но подойти к Вам на сцену было неловко, ведь не всех родственников знаю... Вот так просидел ровно час, а панихида не начиналась. Чувствовал себя скверно и ушел потихоньку. Потом дома смотрет все ТВ-передачи...
Там, в ЦДЛ, знакомых лиц почти не видел, но и незнакомые казались близкими людьми.
Как утешить Вас? Разве это возможно? Но вспоминаешь ТЫСЯЧИ людей, пришедших проститься с Артемом, и ощущаешь редкостное чувство гордости, перемешанное с болью в сердце.
Хочется, чтобы дети Артема были во всем похожи на него. Дай бог!
А Вам - мужества и здоровья, дорогие!
Целую, Яша Аким, Москва
*
Дорогие друзья!
С огромной болью и сожалением восприняли на Черноморском флоте трагическую весть о гибели Артема Боровика.
Никакие доводы разума не помогут до конца избавиться от ощущения нереальности случившегося. Для многих миллионов россиян Артем Боровик был и навсегда останется олицетворением высочайшего профессионализма, неуемной энергии, несгибаемой воли, человеком, для которого понятия "интересы России", "истина", "профессиональный долг" были связаны неразрывно.
Моряки-черноморцы хорошо помнят, что Артем Боровик и его программа "Совершенно секретно" были одними из немногих, кто в наиболее сложное время 1993-94 годов, не считаясь с конъюнктурными соображениями, смело пришли на помощь флоту. Убеждены: в том, что Россия сохранила Черноморский флот, влияние в этом жизненно-важном для её судеб регионе, есть немалая заслуга Артема и его сподвижников. Злой рок прервал жизнь прекрасного человека и достойного гражданина, не дав ему воплотить в жизнь все, что было задумано.
От имени Военного Совета Черноморского флота Российской Федерации, моряков-черноморцев, коллег-журналистов и всех, кому дорого творчество Артема Боровика, выражаем искреннее соболезнование его родным, близким, коллегам, друзьям.
Память об Артеме Боровике навсегда останется в наших сердцах.
С уважением,
Командующий Черноморским флотом Российской Федерации адмирал В. Комоедов