Артём ушел в большую комнату и начал думать. Потолок сыпется, потому что на нем, сверху, непрерывно что-то жгли. Ну вот, с этого и можно начать. Хоть какая - то отправная точка для размышлений. Палит костры на потолке сосед сверху - одинокий идиот среднего возраста.
Итак. Думал Артём, поднимаясь по лестнице. Я скажу ему - дорогой сосед. Не будете ли вы столь любезны прекратить свои игры с огнем? А вот и дверь, вот и звонок. Сосед сверху, громко топая, подбежал к двери, и открыл её на цепочке.
- Ля-ля-ля, ля-ля-ля! - сказал он, и прыснул в Артёма водой из пульверизатора. Воооот....водичка это лучше, чем огонь - сказал Артём успокаивающе. Я войду, да? Ты меня пустишь?? Я же твой сосед снизу, Артёмка, помнишь меня? Сосед ничего не сказал в ответ - сбросил цепочку, и убежал, кривляясь. Он был занят. На металлическом листе в центре большой комнаты догорали полное собрание сочинений Маяковского, два тома Большой Советской Энциклопедии, и какие-то глянцевые журналы по огородничеству, которые горели плохо. Скорее всего, они горели плохо потому, что сосед, сидя на корточках, прыскал на них водой. Он был погружен в себя, и счастлив. В надежде выпить хотя бы чаю с соседом Артём заглянул на кухню. Но он не обнаружил на кухне ничего, кроме черных стен, и почерневшего до состояния угля кухонного стола. Так он, несолоно хлебавши, и двинул домой. Да, непросто жить, когда твоему соседу сверху неудачно сделали пункцию спинного мозга.
С соседом, вернее, соседкой сбоку, было ещё сложнее. Она была старой. Нет, ну она была очень старой. Настолько старой, что всё забывала. А ещё, она очень любила водные процедуры. Но хуже всего было то, что стена её ванной примыкала к стене большой комнаты у Артёма. Казалось бы, ну не бывает такой планировки, чтобы ванная примыкала не к ванной, а к стене жилой комнаты, и куску коридора. А вот поди ж ты! Была. Ванная Евдокии Владимировны (а именно так её звали), была расположена за стеной коридора и большой комнаты. Более того, это огромная, дореволюционного дизайна ванная стояла на довольно высоком, постаменте из кафеля. А переливалась эта ванна через раз, стабильно, раз в две недели. Дело в том, что сток был практически забит, а ремонтировать чугунные трубы дореволюционной прокладки не брался никто. Тем более, у Евдокии не было бы денег оплатить такую работу.
Старушка горевала недолго - и продолбила небольшую дырку из своего в Артёмов коридор. Как ни странно, этого полгода никто не замечал. Вода тут же нашла дырочку, и просочилась под пол в коридоре. После того, как доски и перекрытия полностью пропитались водой, одна из досок вспучилась горбом, и вода из-под неё полилась в мамину комнату. Да и кухню тоже немножко зацепило.
Мама же не придумала ничего лучшего, как продолбить дырку в своей стене, сделав отвод для воды - наружу. Мало-помалу благодаря местной воде отвратительного качества появились высолы на стене, со второго до первого этажа. Соседи снизу, было, пробовали возмущаться. Но все решилось по-гайворонски, то есть “поляной”. Все это Артём припомнил маме, пока они, пыхтя, перетягивали шкаф.
Несмотря на то, что из шкафа предусмотрительно вытащили все, включая старые Артёмовы игрушки и тетрадки, отцовские книги о путешествиях и мамин сервиз мадонна, электрофен, скороварку и вафельницу, он был страшно тяжел.
- Ма! А давай позовем дядю Гену и тетю Лену снизу. - Ну да. Так тебе тетя Лена и будет двигать шкаф.
В дверь зазвонили. Это был сосед снизу, дядя Гена. - Что вы тут двигаете? Недовольно спросил он. - О! Легок на помине. Прищурилась мама.
- О. Так вы ремонт затеяли? Подождите, я Лену приведу. Сказал он, и снова сбежал вниз.
Буквально через минуту он вернулся вместе со своей женой Леной, и своим соседом Лаврентием Ивановичем. Мужчины втроем, кряхтя и пыхтя, начали двигать шкаф. Когда он, наконец, отошел от стены, собравшимся в комнате предстало жуткое зрелище. - Дядя Гена перекрестился, словно увидел покойника. - Таких соседей...неплохо бы к ответственности привлечь. Не думали над этим? Негромко сказала тетя Лена. - Да! Работы вам тут и работы! Дружелюбно подытожил Лаврентий Иваныч.
Все проследовали на кухню, где выпили по рюмке водки, закусив домашними котлетами, и запив компотом.
- Ну! Лиха беда начало. Сказал Лавр Иванович, и утерся рукавом. - Ремонт дело такое! Главное - начать, а там, глядишь, и удастся кончить. Продолжила тетя Лена. - Если что тяжелое передвинуть, всегда зовите нас! Обрадованно сказал дядя Гена.
Соседи ушли, оставив Артёма и его маму наедине с большой комнатой.
Под шкафом, как и ожидалось, лежала куча мокрой штукатурки. В ней кое-где виднелись мышиные гнезда, и куски обоев. Стена была решеткой из покрытых плесенью тонких фанерок, из ячеек решетки кое-где торчали обрывки какой то истлевшей сине-зелёной ткани. Кое-где в ячейках оставалась бурая и рыжая штукатурка, раскисшая до состояния киселя. Шкаф сзади тоже представлял собой жалкое зрелище.