На берегу моря Артема ожидало ещё одно потрясение. Камни были теплыми. Артем разделся, мимолетно подумав, что его трусы куплены на базаре в городе Антрацит, и это было совсем недавно. Затем он окунулся в море Лаптевых. Море было не очень теплым - градусов двадцать. Зато - спокойным, абсолютно чистым и прозрачным. В море то и дело сновали большие темные рыбины, стайки молодых лососей, по дну ползали большие крабы. Искупавшись, Артем вышел на берег.
Нравится? Спросил Богдан. Это все сделал пьезобарьер, а точнее - завеса из морестойкого пластика со свойствами гидробарьера. Непонятно? Ну тогда я тебе так объясню. Недалеко - в полукилометре от берега в море расположен толстый пластиковый барьер высотой метров двадцать пять. Только этот пластик - особый пластик. Он гасит энергию волн, передавая их модуль упругости - строго вниз. А частично попадающая на барьер энергия преобразовывается в нагрев воды за барьером, и её перемешивание. Под пластиком создается постоянная слабо циркулирующая волна - иначе говоря, гидробарьер. Он препятствует смешиванию холодной морской воды и теплой воды в аквариуме, отгороженном гидробарьером. Море за барьером и возле него не замерзает круглый год, это важно и для круглогодичного судоходства по Северному морскому Пути, и для рыболовства. Пояснил Богдан, занялся общением с Зоей, и потерял к Артему интерес. Перед Артемом на камне замигала зеленая стрелка с надписью “столовая”, и Артем последовал за ней.
Несколько месяцев понадобилось для знакомства с большим Богдановым предприятием, точнее, картелем предприятий. Наступил новый, 2014-й год, и Артем отлично втянулся в работу. Сначала нужно было заказать детали, потом - проконтролировать качество сборки. Не жалея сил, три десятка ученых, механиков и инженеров в лабораториях Вадима Богдановича работали над модернизацией установки. Уже весной у Вадима Богдановича было около десяти квадратных километров фуллереновых полей. Это - сетка, из тонких проволок, покрытых графитом методом волочения проволоки сквозь углеродную пасту. Кубические аппараты с висевшими на них керамическими изоляторами после включения тока окутывали землю нежно-розовым мерцанием стабилизированного поля Тесла.
Утром специально обученные чукчи заносили под изоляторы чистые пластиковые маты. После того, как на поле никого не оставалось, подавалась команда с пульта, включалось поле Тесла внизу и вибрация проволок, углерод, налипший на проволоки, стряхивался вниз, превращаясь в фуллерен. Скачки напряжения и тока гасились за счет аккумуляторной батареи на 5 гигафарад, расположенной где-то в невысоких горах километрах в сорока отсюда. В месяц получалось около десятка тонн, что удесятерило мировое производство фуллеренов. Цена же за грамм упала до 10 евро, и ниже. Согласно договору, Артем получал один процент чистой прибыли, что составляло около 500-600 тысяч евро в месяц. Вадим Богданович просто не мог нахвалиться новым сотрудником. А вот Артему было не так легко.
Пришлось освоить и работу инженера, и навыки ученого, пришлось привыкнуть к тому, что в любое время суток может поступить срочный вызов, и придется одеваться, садиться на вездеход и ехать на поле, инспектировать оборванные проволоки, и разбитые изоляторы. Поле располагалось в долине, над которой Вадим Богданович постоянно разгонял тучи. Чем больше становилось поле, тем задача поддержания над ним хорошей погоды становилась сложнее.
Прошло два года, и Артем начал уже забывать прежнюю жизнь. За это время площадь полей достигла уже сотни квадратных километров, цена за грамм фуллерена упала до 1 евро, и ниже, было вытеснено с рынка, и поглощено конкурирующее предприятие в Сумах. Артем стал ещё и бизнесменом, да ещё и достаточно успешным бизнесменом. Кончился 15-й, начался 16-й год.
Основной его задачей на этом этапе стал набор через Интернет молчаливых, компетентных и работящих менеджеров, которые занимались продажей готовой продукции. Несколько сотен килограмм в день скупали фармацевтические и косметические предприятия Европы, столько же скупали японцы и корейцы, производящие гибкие солнечные батареи, гибкие цветные экраны, имеющие толщину ткани, и искусственные сетчатки глаз для слепых. Глаз стал таким же устройством с разрешением, матрицей, электрическим подключением, как и мобильный телефон или планшет. Полная слепота навсегда отошла в прошлое. Это сделали мы - мы, Артем, дали слепым людям величайшее для них благо - зрение! Радовался Богдан.
Артем больше радовало то, что массовое производство фуллеренов на корню уничтожило старческое слабоумие, он же рассеянный склероз, и серьезно потеснило позиции онкологических заболеваний. Если раньше лечение рака было успешным только на первой стадии, то сейчас успешно вылечивался рак третьей, а то и четвертой стадии. Несколько тонн в день отправлялось в Америку, где активно развивался водородный транспорт. Столько же материала расходилось по мелочи - в основном, российским, южно-африканским и индийским концернам, которые открывали всё новые и новые применения шарообразных молекул углерода. Покупали его для производства присадок к бетону, придающих ему гибкость и сверхпрочность, для сверхпенящихся антипожарных красок, борющихся с пожаром в самом его начале. В Сингапуре и Гонконге из фуллерен-армированного пластика делали цилиндрические паруса, позволяющие экономить до девяноста процентов топлива у любого крупного судна. В Швейцарии делали смазки, увеличивающие ресурс двигателя в несколько раз, и огромное количество регенерирующей косметики на основе фуллеренов. Литовцы научились делать практически вечные подшипники трения и качения, молдаване - начали выпускать не пригорающие, выдерживающие высочайшие температуры, электрические контакты.